Первым делом мы испортим самолеты :

Рассказывал мне тесть историю со своей службы армейской.

При Союзе срочку проходил в связистах в ГДР - считай все два года на границе с ФРГ провел. Был у них служебный авто ГАЗ-66. Немного углубляясь в техническое описание - у этой машины двойной бак, который переключается прямо из салона. Так вот, едут они, значит, по берегу реки: этот берег их - ГДРовский, через реку ФРГ и немецкий патруль. Вдруг глохнет мотор - один бак опустел. Тесть выбегает из машины с ведром, черпает воды из реки, заливает в бак, залезает в кабину, заводит движок с полоборота и едет спокойно дальше.

Немая сцена у немецкого патруля.

ANDmif:
Рассказывал мне тесть историю со своей службы армейской.

При Союзе срочку проходил в связистах в ГДР - считай все два года на границе с ФРГ провел. Был у них служебный авто ГАЗ-66. Немного углубляясь в техническое описание - у этой машины двойной бак, который переключается прямо из салона. Так вот, едут они, значит, по берегу реки: этот берег их - ГДРовский, через реку ФРГ и немецкий патруль. Вдруг глохнет мотор - один бак опустел. Тесть выбегает из машины с ведром, черпает воды из реки, заливает в бак, залезает в кабину, заводит движок с полоборота и едет спокойно дальше.

Немая сцена у немецкого патруля.

Мы так на «таблетке» два пузыря выиграли.

с инета - чтоб тема не глохла....

В армию я пошел не со своим призывом, а на полтора года позже, и двадцать лет мне исполнилось, когда я отслужил три месяца. Вот и представьте мой юбилей. Подъем в шесть утра. Целый день занятия по строевой подготовке, тактике и т.п. Служил я в спецназе, так что напрягали нас не по-детски. В тот день, как мне показалось, наш взводник настроен как-то особенно агрессивно. Попотели мы знатно. Наконец-то этот долбаный день закончился, хоть бы одна сволочь с ДР поздравила. Отбой! Долгожданная кровать, подушка.. .

Ага. Не тут-то было.

Через полчаса - подъем, сбор, тревога. У нас чуть ли не каждый день была проверка боевой готовности, так как отряд выполнял задачи на Северном Кавказе. Обычно длилась проверка не более часа, но тут (неужто именно в этот день?!) взводнику вздумалось над нами поиздеваться - именно так я подумал после команды не "налево в казармы", а "направо" - в противоположную сторону, где стрельбище, лес и сугробы по пояс. После получасового бега в полной боевой экипировке, мы прибежали в лес, где нас разделили на две группы: одна устраивает засаду, другая должна незаметно обнаружить и уничтожить условного противника. Я был во второй группе. Через двадцать минут мы должны выдвинуться на поиски. За двадцать минут моего нахождения в сугробе я проклял всех, так как после бега мы были насквозь мокрыми, и после пяти минут в сугробе вся одежда стояла колом. Наконец настало время выдвигаться. Где ползком, где короткими перебежками, мы все-таки обнаружили противника, который, к слову, не особо и скрывался. Смотрим - какой-то костерчик развели.. .

А когда мы ближе подошли, все замученные, мокрые, одежда колом, увидели ребят, взводника нашего, которые мирно жарили сосиски.. .

Все хором меня начали поздравлять с Днем Рождения! После этого момента я - как в прострации, помню дружеские похлопывания по плечу, как мы пили самый вкусный чай и жевали самые вкусные сосиски. Эмоции были непередаваемые! Вернулись мы в казарму часам к двум-трем неспешным шагом. Сна уже не было. Это был самый лучший день в армии!

Дмитрий Новиков

"Муха в янтаре"

Ранним утром в иды квинтилия 87 года, когда солнце еще только обозначило лучами свой царственный выход из моря, когда легкий плеск волн о борт тяжелого авианесущего крейсера лишь оттенял лежащую кругом тишину и умиротворенность, внезапно затарахтел мотор баркаса, до этого мирно спавшего у правого борта, и клочья разорванного покоя повисли на леерах корабля. Вслед за тарахтеньем проснулись другие звуки: легкое, как колокольчик, позвякивание цепей, мягкий неровный шорох кранцев, скользящих по влажному от росы железному подбрюшью, потом глухой удар интимно ткнувшегося щекой катера, топот ног, отрывистые и как всегда бессмысленные слова команды. А на деревянную палубу спрыгнули с трапа пять матросов и младший офицер медицинской службы в чине молодого лейтенанта.

Матросам всем было по двадцать лет, и вид у них был самый заспанный и недовольный. В темных робах, нахохлившись, как воробьи, они хмуро сидели на корточках у теплой переборки машинного отделения и курили.

- Военные билеты, проскрипции взяли с собой? - голос лейтенанта был по-утреннему бодр.

- Да на кой хер они нужны, мы ведь не в увольнение идем, товарищ лейтенант, - ответил за всех единственный из матросов, облеченный минимальной властью в виде двух желтых лычек на погонах и поэтому обязанный первым вступать в переговоры с начальством, старшина второй статьи Кротиков. Обладая явно карельской внешностью: топорные черты лица, белесые ресницы, светлые жидковатые волосы, он за глаза был прозван товарищами Пекой, однако из-за упрямого и непредсказуемо злобного норова впрямую называть его так они побаивались - мог и ответить обидно.

- И вообще, взяли бы лучше молодых грузы грузить, мы-то уже натаскались за службу, полгода до приказа осталось, - лениво вступил в беседу матрос Турта, в просторечии Туртенок, выбрасывая хапчик за борт и потягиваясь.

- Да молодые поразбегаются тут же, не уследишь за ними. А вы же опытные воины, - неумело польстил лейтенант, но увидел, что энтузиазма его слова не прибавили. Было ему двадцать пять с небольшим лет и фамилию он носил вывернутую - Миренков. Каждый раз, когда кто-нибудь из матросов называл его Меринковым, он обижался и заставлял исписывать несколько страниц единственным словом - Миренков, Миренков, Миренков... , но тем самым еще больше закреплял свою обоснованную кличку: Мерин.

Беседа умерла. Матросы хмуро смотрели на темную полоску приближающегося берега и молчали. Целых девять месяцев они были в море, и теперь земля одновременно манила и отталкивала их. Очень хотелось ступить ногами, лучше босыми, на неровную, бугристую живую поверхность, так отличающуюся от бездушной гладости seu гадости железной палубы, посмотреть на лица людей, не находящихся в узком кругу корабельного общения, и потому красивые и таинственные. Но одновременно берег пугал, как наверно когда-то пугал он экипаж Колумба, своим разнообразием, своими полузабытыми законами и отношениями, непредсказуемостью действий своих обитателей. Они знали множество легенд про трехголовое, недружелюбное чудовище: Патруль, с передней головой офицера и двумя охраняющими тыл придатками: головами мичманов или курсантов. В любую минуту нахождения на берегу он мог подкрасться незаметно и наброситься сладострастно на неуспевших вовремя и добровольно отдать честь, растерянных и потому слабых морежителей. По слухам, местный вид Патруля особенно любил измерять спичечным коробком расстояние от нижнего края брюк до асфальта и безошибочно, с опытом бывалого кутюрье, отличал сшитые на кораблях клеши от уставных straightes. В этих печальных случаях моряков, уже обесчещенных, он лишал еще и свободы суток на трое и отправлял в каменные лабиринты Губы. И удивительно, насколько каждая новая степень несвободы делает предыдущую желанной волей со всеми ее атрибутами: мягкой шконкой в знакомом кубрике, навсегда затвержденным распорядком дня, неизменным меню камбуза. Это ли не та самая осознанная необходимость, по сравнению с которой мрачная и холодная неизвестность гауптвахты становится необходимостью не только неосознанной, но и неосознаваемой. В этом, видимо, и есть тот принцип недостижимости счастья и всех состояний, с ним связанных: свободы, любви, ощущения полноты жизни - лишите человека того, что он имеет сейчас, и в эту же минуту он поймет, что еще минуту, еще секунду назад он был более счастлив, чем сейчас, пусть даже то, что у него отобрали - лишь установившийся годами образ жизни.. .

Баркас подошел к новому бетонному причалу, когда уже совсем рассвело. Матросы со своим предводителем сошли на берег и расположились неподалеку в ожидании грузовика. Им предстояла тяжелая и неприятная работа - получать на складах имущество для медицинской службы, все эти отвратительные и дурно пахнущие двухсотлитровые бочки с карбофосом и хлоркой, и в предвкушении этого они наслаждались каждой минутой покоя. Лейтенант же, в новой наглаженной желтой рубашке и в неуставной шитой фуражке с высокой тульей поглядывал вокруг молодым петушком. Всего год назад закончил он институт, сразу попал на новый корабль, и каждому повседневному заданию отдавался, преисполненный служебного рвения. Вот и сейчас он беспокойно бегал по причалу, нетерпеливо поглядывал вдаль и ежеминутно поправлял на боку свой новый блестящий меч. Подчиненные же его служили уже в два раза больше, чем он, и хорошо усвоили несколько пронзительных в своей немудрености истин типа "Матрос спит, служба идет", - а поэтому со вкусом предались утренней неге.
Два года назад они были такими же студентами, как и недавно обращенный Мерин, служить начинали с задором, свойственным юности в любом деле, кое-кто был даже замечен в постыдном желании стать "Отличником боевой и политической подготовки", но служба быстро расставила все на свои места, и наказуемая инициатива плавно перешла во внешне безразличную покорность. Им, насильно призванным, было непонятно только одно - как могут неглупые, в общем-то, люди добровольно выбирать военную службу, ведь даже сладкая возможность скоропостижной пенсии не могла перевесить восторга свободной штатской жизни. "Раз-два, левой, выше ногу," - радостно орал порой Мерин на строевой подготовке, но в ответ мог легко получить ленивое: "Да пошел ты", и они продолжали шаркать котурнами по полетной палубе.

Поэтому трудно было переоценить радость молодого лейтенанта, когда на корабль пригнали тучные отары новобранцев. Мерин самозабвенно ходил среди них, испуганных и беспомощных, и выбирал себе персонажей с красивым почерком, чтобы писать плакаты, и беспрекословно послушных, чтобы панически боялись его громкого командного голоса. Видимо, в этом и есть разница между человеком военным и штатским - военный всегда хочет подчинять и в обмен согласен сам подчиняться. Штатский же по сути стремится как можно дальше уйти от этих отношений.

Да о чем здесь говорить. Было южное утро, нагретый ласковым солнцем причал, пять живописных фигур на нем, которые, казалось, само небо обнимало, лаская своей синевой, и строгий, подтянутый Мерин, отринувший благолепие хрупкого момента и канонически марширующий вдоль бетонной кромки, сам себе командуя различные команды.
Меж тем картина мгновенно переменилась. Виной тому был Компа, самый аккуратный и отглаженный из эпикурейцев. Извечная хохляцкая беспокойность не дала ему долго находиться в бездействии, и, побегав немного по ближайшим окрестностям, он вернулся с новостью, которая моментально согнала ленивую негу с его сослуживцев. Оказалось, что вблизи от причала, совсем рядом, находится местный маленький пляжик, уютно примостившийся за каменным парапетом. И, несмотря на ранний час, он уже полон местными любительницами раннего солнца различных возрастов и расцветок. Куда подевалась недавняя лень и вялость. Через секунду пять молодых, поджарых гончих псов уже мчались к парапету и остановились там, замерев и приняв стойку, неподвижные, только слюна капала с восторженно свесившихся языков да бока вздымались взволнованно. Они стояли, обжигая и лаская взглядами прекрасные, живые формы, волнующиеся под цветными тряпочками перси, округлые животы и стройные золотистые спины, тонкие щиколотки и запястья, ладони, которые, нежа и лаская, втирали крема в самую прекрасную на свете ткань - молодую женскую кожу, да, и особенно там, на внутренней стороне бедер, так близко к лону, где нежность ее становится настолько тонка и елеуловима, что легко переходит в противоположность свою - силу и страсть. Так, вожделея и наслаждаясь своим вожделением, смотрели матросы, а жеманницы смущались под их взглядами и принимали самые волнующие позы, наклоняясь в удачных ракурсах, потягиваясь, прогибая спинку и приподнимая задок, с грацией вот-вот готовой сорваться пружины.

Никто не знает, каким словом можно назвать это чувство - чувством памяти ли, физическим ощущением проходящего сквозь тебя времени, "остановисьмгновеньем". Почему некоторые, порой самые незначительные, моменты жизни запечатлеваются в мельчайших подробностях, вплоть до ощущения теплого морского ветерка на коже лица, и дарят потом, через много лет, ощущения счастья и полноты, незряшности жизни. И происходит это на уровне даже не подсознания, а низших рефлексов, присущих даже насекомым. Так доисторическая муха, сев на каплю солнечной смолы после наслаждения легкостью своего полета под древним, юным небом, избегнув жадных клювов, не озабоченная временно продолжением рода, внезапно понимает, что увязла лапками и не сможет больше взлететь. Но одновременно со страхом и жаждой жить любой ценой, чувствует всю вязкую сладость внезапной обездвиженности, одуряющий запах смолы, воздух теребит еще живые крылья, и, после отчаянных попыток освободиться, замирает она в предчувствии погружения в жидкий кусок солнца, умиротворенно оглядывая свой мир. Уже приятно и горячо слипаются волоски на брюшке, и, наконец, последний вздох, последнее судорожное движение еще сильного тела, блики света, оранжевая, рыжая, коричневато-красная прозрачность будущего янтаря и выражение неосознанного счастья на мушином лице, потому что в последний момент всегда появляется знание - смерти нет, а есть лишь окружающий тебя, невыразимо прекрасный мир, и ты в нем пребудешь вовеки, совсем не важно в каком качестве.

Так и странные моменты в жизни человека, когда все - молодость, здоровье, любовь, легкая обездоленность, которая придает остроты всем прочим чувствам, пронзительное осознание того, насколько это непрочно и быстротечно - сплавляются в золотистую смолу и застывают в Pons Varolii, постоянно тревожа и помогая жить в периоды серой озлобленности, истощающей своим постоянным знобким жжением.

- Машина пришла, быстро в машину, бегом марш, я кому сказал, матрос Турта - ко мне, - истошные вопли с трудом прорезались сквозь ежевичное варенье захмелевшего сознания.

- Быстро, быстро, ребята, опаздываем, суки вы, - метался раскрасневшийся и вспотевший офицер, за руку отводя каждого от парапета к грузовику, податливых, но непослушных, с размягченным туманным взором.

Наконец погрузились и поехали. Потряхивало на ухабах, и постепенно проходил хмель, а на его место поднималась темная злоба на лейтенантишку:

- Мерин поганый, весь кайф сломал, - волновался Туртенок, потрясая кулаком в сторону кабины и аккуратного затылка под фуражкой.

- Сука, пидор, выебон хуев, - он не стеснялся в выражениях, зная свою неслышимость за ревом двигателя, а остальные сидели вдоль борта и согласно слушали, все еще улыбаясь растревоженно.

- Классные телки были, - подал мечтательный голос матрос Холмских, в хрониках упоминаемый как Лягуш, крепкий уральский молодой мужчина, степенный и правильный, всегда знающий как поступить. Был он однако слишком незлобив, иначе ни за что обладатель зеленого пояса по каратэ не стал бы отзываться на кличку Лягуш. Получил же он ее вполне случайно, как впрочем всегда рождаются клички. Стояли как-то матросы на полетной палубе корабля на построении, и, ежась от морской осенней промозглости, мечтали о том, как минут через десять залягут в полном составе в свои уютные шконки, ибо была такая привилегия у них - вместо различных судовых работ, чтобы не повредить нежные руки, вонзающие шприцы в просоленные военно-морские задницы, отсыпаться в свое удовольствие, за что и не любил их весь остальной экипаж. Холмских предвкушал сладостный миг активнее других, переступал с ноги на ногу в строю, вертелся, а затем повернулся к Туртенку и сделал самую роковую в своей жизни ошибку. Так бывает, когда несколько мыслей вертятся в голове, хочешь их побыстрее высказать, нужно бы одну за одной, а получается все вместе, в одном предложении, даже некоторые слова сплавляются в странных сочетаниях. Хотел он спросить: "Ты сейчас ляжешь?" - и одновременно поделиться заслуженной радостью: "А я лягу". В итоге в тишине прозвучало громко и с достоинством: "А я лягуш!" Строй на мгновение замер от неожиданности, а затем дрогнул от хохота: "Вовчик - лягуш". И уже было не отшутиться, не отмыться - пришлось ему навеки стать самопровозглашенным Лягушем.

- Да, телки будь здоров, вот бы впердолить, - заюлил Туртенок.

- Впердолить, впендюрить, вдуть, замочить шнягу, запарить шляпу, - затараторил Компа, чья миловидность и аккуратность внушали мысль о скрытых порочных наклонностях.

- Взнуздать сих киммерийских кобылиц, - внес свою лепту матрос Слонов, субтильный, но жилистый питерский прохиндей, любитель Гомера и словоблуд.

- Да ладно, парни, ведь не голым же сексом жив человек, - не вытерпел Пека, помаргивая белесыми ресницами.

- Чего ты гонишь, чем же еще, - взвился Туртенок.

- Я думаю, страсть нужна, чувство какое-то, чтобы искра проскочила.

- Чайник ты, какая еще искра? - не унимался Турта.

- Ну вот, помните, я полгода назад был в "дубовке". Притопали мы туда, человек пятьдесят с нашей коробки, все уже послужили, слава богу, а нам опять - строевая подготовка, уставы, борьба за живучесть, техника безопасности ебаная. Да я еще когда "карасем" был, всю эту науку за неделю выучил, благо учителя были хорошие: чуть ошибешься - по морде. Ну народ и стал сбегать с занятий, шхериться где попало. А мест-то шхерных не очень много: или на угольном складе отсыпаться, или на камбузе с поварихами пиздеть. Там их мичманюги и отлавливали, и обратно на занятия - херню слушать. И была там библиотека, правда, матросов туда не пускали, а гансы сами не ходили, так и пустовала постоянно. Я подошел к одному кап 3, мол, люблю книжки читать, отрекомендуйте пожалуйста. Он и познакомил меня с библиотекаршей, дал разрешение посещать в свободное время. А я, естественно, с занятий туда сбегал, там меня никто искать не догадался, это же редкость великая - читающий матрос. А библиотекарша оказалась дамой лет 30, очень симпатичная и неглупая. Ну и пошли у нас разговоры про Фолкнера, Кэндзабуро и Хэма. А она мне все больше про Феллини рассказывала, у нас ведь не посмотреть, блядь, нигде, всякую херню в кино показывают, а классики - шиш. И вот "Амаркорд" она мне практически в лицах пересказала. Ходил я туда недели две, смотрю --что-то у нас завязывается, она моим шуткам улыбается, сама шутит, про жизнь свою рассказывает. А мне она тоже очень понравилась, и я ее подначиваю, ни о чем как бы не догадываюсь. И вот однажды позвала она меня в гости.. .

- Выебал? - выдохнули все разом.

- Да то-то и оно, что нет. Я ж тогда год всего как женился, помните, и все носился с мыслью о Великой любви и верности до гроба.

- Дурак ты, прости господи, такую бабу упустил, - сказал Туртенок.

- В том то и дело, что сам теперь жалею. Но с другой стороны, знаете, эдакая незаконченность, недосказанность, чувство навсегдашней утраты, взгляд ее последний и мои переживания об этом - есть ведь какой-то особый кайф. А иначе потрахались и все - разбежались. Впрочем, может и не прав я, кто знает.

Слон на секунду задумался и выебнулся, по своему обыкновению:

- Это как у Басе, кто помнит:

Есть особая прелесть
В этих, бурей измятых,
Сломанных хризантемах.

- Красиво говорите, собаки, - мечтательно пожевал губами Лягуш.

- Что, Вовчик, задело за живое, - засмеялся Компа, - вот у меня был случай, другое дело. Гуляю я как-то во дворе, а мне лет тринадцать всего было? - но тут вдруг грузовик резко дернулся и остановился.

- Вылезай, приехали, - лейтенант по дороге остыл и опять светился юношеским задором.

Машина стояла где-то за городом у проходной, маленькой каменной будки, а за забором тянулись склады, склады, склады. "Стойте здесь, я быстренько," - сказал Мерин и гарцующей походкой направился внутрь. Но через пять минут он вышел назад понурый: "Ну вот, опоздали, кладовщица на обеде, придется час ждать". Шофер в кабине немедленно заснул на руле. "Далеко не уходите, вот магазин продовольственный, я буду пока оформляться, и чтоб через час как штыки, как штыки!"

Выбор в магазине был по-советски небогат.

- Возьмите тюльки копченой, ребятки, - пожилая продавщица глядела ласково.

- Да-да, тюльки два килограмма, две буханки черного и три бутылки Крымского портвейну, - решил за всех Туртенок.

- Блин, ебать-то меня будут, если что, - пытался заныть старшина, но демос быстро стал охлосом и подавил сопротивление сомневающихся.

Расположились они за углом, на каких-то ящиках: и недалеко, и от злого глаза скрыты. Разложили газеты, на них горой - тюльку, хлеб наломали кусками, а портвейн спрятали и отхлебывали потихоньку.

Копченая тюлька!!! И через десять лет каждого из них преследовал в воспоминаниях этот божественный вкус, этот вид маслянисто лоснящейся горки маленьких рыбешек, которых можно есть целиком, не чистя, и облизывать потом жирные, соленые пальцы. А после тюльки пресновато-родное ощущение черняшки во рту, и сверху полный сладкий глоток Крымского белого, а еще выше - палящее севастопольское солнце. У портвейна был вкрадчивый, успокаивающий вкус, сахару немного, а алкоголя ровно столько, чтобы сделать тебя счастливым через пять минут после первого глотка, а затем вести дальше по дороге блаженства, не отпуская, не понуждая особо к закуске, отвергая разносолы, но уж если есть под рукой копченая тюлька, черный хлеб и компания во всех отношениях приятных тебе людей, и все это таинство происходит в обстановке южного лета со всеми его атрибутами: запахом степи и моря, свежим порывистым ветром, шумом прибоя, ревущего вдали, да добавить ко всему еще и то, что вам по двадцать лет, вы здоровы и веселы, полны надежд и упований, и печень выплескивает алкогольдегидрогеназу в кровь огромными дозами и не дает впасть в прострацию, оставляя опьянение на уровне философских бесед, то стоит ли удивляться популярности этого дешевого нектара на Эвксинском, Северном и всех других флотах.

Отобедали они с удовольствием. Покурили, кто курил. Постояли немного у машины, а лейтенанта все не было.

- Пойдем, к морю сходим, - предложил Слон.

- А Мерин как же, вдруг вернется?

- Ничего, подождет, не барин.

Это был какой-то странный порыв. Идти было далеко, жарко, но всем вдруг нестерпимо захотелось к морю. И они пошли.

Степь была настоящей, такой, какой она обычно представляется жителям северных провинций империи. Сухая глинистая земля, множество каких-то колючек, которые нещадно цеплялись за одежду и мешали идти, сусличьи норы, желтая, выжженная солнцем трава. Мимо проносились шары перекати-поле, то большие, величиной с бурдюк вина в пятнадцать хой, то поменьше, бледно-серым цветом своим напоминая лунные глобусы. Все они мчались в одном направлении, высоко подпрыгивая на пригорках, целеустремленно и неумолимо, как марсианская конница, и, докатившись до обрыва, с мрачной решимостью бросались в море.
Так же бесцельно и решительно шли по степи пять матросов. Пронзительный ветер трепал синие робы, сек лица песчинками и старался сбить с ног. Он был плотный и по-настоящему твердый, подобно кнуту, который, изгибаясь в воздухе, кажется таким мягко-эластичным, но в момент удара как будто застывает мгновенно и превращается в карающую сталь. А ветер был кнутом шириной во всю поверхность тела. После удара он расслаивался, рассыпался на мелкие осколки и со свистом уносился прочь, чтобы через несколько секунд вернуться и ударить с другой стороны. Иногда он принимался дуть ровно, без порывов, навстречу, тогда воздух густел и становился вязким, и приходилось идти, словно разгребая кисель. В любом случае, ветер пронизывал насквозь, несмотря на палящее солнце, и внезапно им показалось, что это и есть Время, которое мчится мимо и сквозь тебя с огромной скоростью, безостановочно, пробивая в телах и душах миллиарды дыр и унося с собой отлетающие обломки. И с каждой секундой тебя становится все меньше и меньше, и ты знаешь и постоянно чувствуешь это - пожизненные страх и боль, а за все этим - черное небытие, и больше никогда, никогда, никогда?

Но в ответ ласково шумело море и переливалась волнами вечная юная земля: нет смерти, нет. Ведь миллионы раз проходили они здесь, так же, как сейчас, здесь и везде, мучаясь теми же вопросами и наслаждаясь такими же чувствами, проходили, когда были рядовыми римскими манипуляриями и мечтали о черной похлебке и отдыхе на берегу после долгого перехода, оторванные от родины и молодые, полные радостных чувственных ожиданий, тревожась от неизвестности неизведанного. Так же цеплялись колючки за стремена, когда они скакали к морю на своих быстроногих скифских лошадях, и Туртенок перепил кумысу и рассыпал стрелы по степи, а все остальные потешались над его нетвердой посадкой и бессвязными восторженными речами. Так же шли они к морю, забросив "шмайсеры" за спину, чтобы смыть с себя копоть многодневных боев, стараясь не думать об убитых своих и чужих, взяв наконец этот упорный проклятый город, и Пека все гладил пальцами в расстегнутом кармане кителя фотографию своей молодой жены, а Слон пытался вспомнить, где он читал про Херсонес - не у Плутарха ли.

"Нет смерти, нет," - стрекотали кузнечики. "Нет времени, ничто никуда не несется," - вторили им раскаленные, струящие жар камни. "Великая Мать качает нас в своих нежных руках и ни за что не даст нам упасть," - радостно пела какая-то степная пичуга, и белые облака согласно кивали своими крутолобыми головами.

Матросы дошли до обрыва и встали над морем строго и торжественно. Лягуш прочитал очистительную молитву и принес жертву Посейдону. "А вдруг смерти вообще нет, или, если есть, она какая-нибудь не мрачная и ужасная, а смешная и незначительная," - сказал внезапно, ни к кому не обращаясь, Компа, и они разом оглянулись назад, где на другом конце поля комично подпрыгивала, размахивала руками и кричала что-то злобное маленькая фигурка в белой фуражке.

Прошел этот день, прошли многие другие. Парки пряли свои нити, каждому по одной. Самое большое достижение в жизни Лягуша - это то, что он стал примерным семьянином. Теперь самое яркое событие в его жизни - выезд с семьей на шашлыки. Правда, к вящему неудовольствию жены, он иногда покупает с собой банку тюльки в томатном соусе и съедает ее один в какой-то непонятной задумчивости. Слон достиг вершин медицины, теперь он профессор и умница, единственная его странность - необъяснимая страсть к рисованию школьными акварельными красками, причем рисует он в основном степные пейзажи в блекло-зеленых тонах. Компа дослужился до начальника аптеки, что-то хитрит по-прежнему, не женился, не родил детей, так и есть - одинокий хитрец. По вечерам старательно пишет книгу, никому не рассказывает, о чем она, но название хорошее уже придумал - "Город солнца". Туртенок после службы довольно быстро спился в своем Выборге, теперь бомжует, есть большой шанс умереть под забором. Среди соратников осуждаем за барскую привычку пить белый крымский портвейн, как только появляется чуть побольше денег. Пека же метался по жизни отчаянно, все искал какую-то истину, потом однажды, после второго развода, повесил веревку на крюк люстры, наступил на спинку стула, и когда уже кровь бросилась в глаза красной пеленой и поплыло сознание, в памяти вдруг всплыл яркий солнечный отпечаток обычного летнего дня, похожий на доисторическую муху, застывшую в куске янтаря с блестящими от счастья последнего знания глазами - смерти нет.

Октябрь 1999

В далёком 1986м году,я, карась,сдавши военник родному командиру партии,и с благоговением получив взамен паспорт моряка, загрузился в чрево белоснежного океанского лайнера.
А через два года услышал обыденное:
-А я вас туда ни посылала!..
Так началась моя взрослая жизнь.. .

отмечусь, чтоб тема не потерялась)

А тут модеры вообще существуют?
Чёйта прям какой то глухой тупичёк- Ни темы создать,ни модера нидозвацо.. .

Реанимируем тему:
Списали штурмана с летной работы. Поехал к жене на родину, в деревню.
Жена просит председателя колхоза взять мужа на работу, председатель и спрашивает штурмана: - Что делать умеешь?
- Карты читаю, трассы прокладываю, считаю хорошо.
- Карты у нас только игральные, трасса одна до райцентра, а вот счетовод нужен. Видишь стадо коров в поле, сосчитай.
Штурман посмотрел на стадо, достал НЛ-10 (навигационная линейка), пошуровал и говорит: - 54.
Проверили, все верно.
- А вон на горизонте большое стадо коров, сколько? Штурман глянул на стадо, взял НЛ-10, пошуровал и говорит: - 327.
Проверили, опять все верно. Закусило колхозников, согнали всех своих коров, считай, говорят.
Штурман взглянул, взял НЛ-10, пошуровал туды-сюды и говорит: - 1243.
Два дня перепроверяли, сбивались три раза, но оказалось все правильно.
Председатель: - Беру тебя на работу, но расскажи, как это у тебя получается?
- Да ничего сложного, считаю количество сосков, делю на четыре и беру поправку на яйца.

Подниму. Ну и почитаю на досуге.

А я предлагаю назначить меня,как жирного флудера, начальником этого раздела.
Для его реанимации и дальнейшего развития.
Я конечно понимаю что админ будет сильно против,но зато я тут всех троллей пособираю.. .

georg1:
А я предлагаю назначить меня,как жирного флудера, начальником этого раздела.
Для его реанимации и дальнейшего развития.
Я конечно понимаю что админ будет сильно против,но зато я тут всех троллей пособираю.. .

чет неразвил ты ничо.. .

PIRK:

чет неразвил ты ничо.. .

Дык и тему то открыть ни могу.. .

зато я тут всех троллей пособираю...

Зачем они тебе? Общацо не с кем?

Дык и тему то открыть ни могу...

Дык, попроси админа, мож че подправить в настройках надоть.

Директор 2012:

Дык, попроси админа, мож че подправить в настройках надоть.

Да я как то задавал,сказали шо так спецом сотворили дабы такие как я с гумозной рожей.. .

И што им твоя рожа не по ндраву, Жорик?

Директор 2012:
И што им твоя рожа не по ндраву, Жорик?

Бают проблемный я.
Правду тока.. .

ю

ujylehfc:
ю

И даже не проси!
Я ни как на это не могу пойтить!..

Нуриман

Женя, привет!
Сколько общались, а не подозревал в тебе талант к писательству!
Молодец! Хорошо написано!
Читаю сначала - очень жизненные интересные рассказики у тебя!

С твоего позволения поделюсь своим случаем из жизни, который я попытался преподнести в некоторой художетсвенной форме ))

Моя старшая сестра уехала в длительную командировку на год и оставила мне ключи/доверенность от своей машины с напутствием:
- ну ты ездий на ней чтоб не заржавела ))
- угу ))
Это обещание было выполнено - машина не заржавела, я на ней ездил сколько мог, когда были деньги на бензин и чувствовал себя при этом - хозяином жизни.
Вобщем я был одним из очень немногих счастливых студентов с машиной, на которой частенько и ездил в институт.

Срочной службы в Армии я не проходил, но учился в ВУЗе, где была военная кафедра.
Один день в неделю мы занимались исключительно "войной", а в конце двухлетнего обучения , после летних военных сборов нам светило звание лейтенанта, что не могло не радовать.

Шел двухтысячный год, в то время я проходил только первый год обучения на военной кафедре. Документ (о неразглашении военной тайны) был подписан, в студенческом билете появилась малоприметная зеленая звёздочка, которая служила пропуском на сей секретный объект - (военная кафедра).
Я с большим интересом вместе с остальными студентами принялся постигать секреты тактики и ведения боя.

И вот не прошло и полгода, как я получил (первое секретное задание).
Нужно было поехать в филиал Министерства Обороны(на Беговой) и отвезти высокопоставленного офицера (куда - он скажет)

По дороге из института в филиал МО я всё раздумывал об этой секретной операции (куда он скажет) . а и вправду - куда? в само Министерство или может в Кремль? и почему выбор пал на меня? ну про (меня) понятно - у меня есть авто, а у других его нет а вот куда? - это вопрос.

Впрочем ответы не заставили себя ждать слишком долго.
По прибытии в Хорошевский филиал МО меня встретил очень вежливый капитан со словами:
- а-а это Вы приехали за тов. полковником?
- так точно, я приехал!
Офицер как-то немного виновато посмотрел на меня и сказал:
- у товарища полковника был очень трудный день сегодня ему нужно уехать домой.

Едрён-батон - думаю про себя - от чего товарищ полковник пригласил меня в сопровождение своей персоны? - но вслух таких вопросов не задаю. Стою глуповато улыбаюсь - ну типа - ладно.

Капитан говорит:
- подождите здесь.

Прошло немного времени минут пять и ответ на вопрос - "зачем я здесь?" обозначился вполне чётко. Капитан на пару с солдатом срочником то-ли вели , то-ли тащили по коридору совершенно пьяного полковника, которого незамедлительно погрузили на заднее сидение моей машины.

- А куда его везти?
- он скажет.
- ????
- да-да, он Вам сейчас всё скажет.

Я сел за руль - на моё удивление, полковник , который не мог идти сам очень бодро сидел на заднем сидении и находился во вполне приподнятом настроении. К запаху алклголя в салоне а/м я быстро привык.

- Куда ехать, товарищ полковник?
- Новосовохуинскийя шоссе.
- А точнее?
- Реутово

Тут надо сделать небольшое отступление. Я в то время, в силу своей молодости город не знал настолько хорошо, чтоб ориентироваться в дальних новых районах. Центр города - я более-менее знал и ещё какие-то районы - тоже, но новый, на тот момент район - Реутов такое название я услышал впервые.

- А что - там рядом?
- Новокосино.
- А-а-а - обрадовался я - Новокосино(!) - старое Косино я знал, район Выхино но за МКАДом - значит и Новое Косино найдём, не проблема!
- Выхино?
- угу . - булькнуло с заднего сидения.

Поехали через центр, выехали на Ленинградку. На удивление полковник приободрился и со мной начал беседовать и поторапливать.
- давай побыстрей, чего ты там

Поднажал гаишник, скорость, жезл, обочина, выхожу, права, документы. Полковник поутих, сидит на заднем сидении, виду сурового.
- Товарищ инспектор, извините, вот везу полковника из Мин. Обороны, на срочное совещание )).
- а чего гонишь так?
- так тороплюсь же извините
Инспектор со мной решил не связываться и времени не терять, видя мою зависимость от обстоятельств - документы отдаёт:
- ладно, езжай, не спеши.
- спасибо!

Едем дальше. Видимо, для подтверждения высокого статуса перевозимой личности полковник задал наводящий вопрос:

- а ты на каком курсе учишься?
- на четвертом
- так вот! когда твоё личное дело ляжет на мой стол - пауза - только я буду принимать решение! - пауза - подписать или не подписать тебе присуждение воинского звания лейтенанта.
Я, только Я! Полностью Курирую Ваш Институт!

При этих словах головной убор чуть сполз на затылок и полкан, которого я наблюдал в зеркале заднего вида показался мне похожим на Цицерона с зелёным нимбом-фуражкой и покровительственным взглядом.
Что я ещё не мог не заметить, так это то, что при произнесении слов "подписать или не подписать" брызги слюны попадали на переднее сидение и быстро впитывались в обивку.

О чем-то мы ещё с ним говорили но деталей беседы за давностью лет я не вспомню, тем более, что бодрость скоро покинула полковника и он заснул.

Москва, зима, пробки, спустя полтора часа, где-то в районе Выхино бужу предводителя:

- Покажете, пожалуйста, дорогу, куда ехать дальше?
Полкан трёт глаза и местность не узнаёт
- Я же тебе сказал - уже с раздражением - Новосововыхинское-ское шоссе!
- да где оно?? - вопрос литорический..

Я так понял, что труднопроизносимое название шоссе - по названию района - Новокосинское (Выхинское?) но нашел только Новокосинскую улицу, название (Носовихинское шоссе) я узнал чуть позже.

Приехали на Новокосинскую улицу, уже темно, полкан "свой дом" не признаёт говорит "нет, не тот дом", проехали по улице вперёд/назад нет такого дома, какой нужен полкану.
Углубились в район, ищем дом.. . время идёт.. . и тут - о чудо(!), где-то в конце района, поближе к Николо-Архангельскому кладбищу в силуэтах недостроенных зданий полкан признал "свой дом". Район был новый дороги там были но к некоторым новым домам, даже уже заселённым проход/проезд был затрудительным и вот мы остановились в некотором удалении от этих домов, вышли из машины. Полковник уже на ногах стоял, не совсем крепко - но всё же стоял.

- Этот Ваш дом, товарищ полковник?
- Да вроде этот но тут дорога была
- Может она с другой стороны?
- Да это может .
- Ну я поеду а то - поздно уже

Ответа я не услышал, потому что полковник уже взял курс к своему дому. Шаткой походкой, немного спотыкаясь но не падая полковник шел домой.
Я в свою очередь был очень рад, что доставил своего пассажира до места назначения и с чувством выполненного долга отправился домой.

На этом можно было бы закончить, но история получила небольшое продолжение-уточнение.

Нашим куратором был подполковник Д. - не самый приятный человек на кафедре.
Вся грудь у него была в каких-то значках(не наградах), а реально значках - два из которых были одинаковыми - синий ромбик в белой обводке - значок (о высшем образовани), видимо он закончил аж два института, ещё значок 60 лет с основания какого-то военного училища и т.д над этим посмеивались не только студенты, но и другие офицеры-преподаватели, среди которых было не мало очень интересных достойных и по-настоящему мужественных людей, прошедших Афганистан и другие горячие точки, имевших ордена и медали, но не носивших их на повседневной форме.

Видать прознав про мой автомобиль подпол вызвал меня в кабинет(было это примерно спустя месяц после того случая). И почти по-дружески он начал со мной беседу:

- ты понимаешь - я тебе доверяю, ты хороший студент!
- :0)
- я хочу тебе попросить о небольшом одолжении.
- :0) ?
- мне очень нужно будет сегодня после занятий быть в одном месте, а потом очень быстро доехать до дома - выручишь?

Ну как же не выручить подполковника? Тем более, что просьба - практически дружеская ))

- конечно! товарищ подполковник, без проблем!

После занятий - прыгаем в машину. Полковник командует:
- к метро!
две минуты и мы у метро. Подпол выскочил, купил букетик цветов и тортик, сел обратно.
- ?
- да, женщина(!) - улыбается довольный собой подполковник - теперь направо, налево, 100 метров - стоп. Подожди здесь, я быстро.

И подпол исчез, растворившись в темноте подъезда старого кирпичного дома.
Я не могу точно сказать трахался ли в этот день подполковник со своей возлюбленной или нет, но я чувствовал что меня поимели уже во второй раз

Прошел час или полтора и сияющий подпол в хорошем настроении выпорхнул из подъезда, сел в машину и сказал:
- теперь домой(к жене), Носовихинское шоссе, дорогу знаешь? я покажу. (адрес совпадал с адресом полковника из Мин.Обороны)

По дороге подполковник рассказывал всякую ерунду и травил байки про то, что у ракетчиков (не стоит) из за того, что на РЛС такое мощное излучение и только на полшестого и т.д. Всего разговора я не вспомню, но не маловажно, что сам он всю жизнь провёл на административной работе - но причислял себя именно к ракетчикам. (по какому признаку осталось для меня загадкой).

Подполковник между разговором ловко показывал дорогу и обходил пробки, при этом он успевал рассказывать что-то о жизни, в том числе поведал, что всё ведомство не так давно получило квартиры в новом районе - Реутово, в нескольких корпусах с одним адресом(как я понял полковник из Мин.Обороны тоже жил в одном из этих корпусов).

Мы быстро добрались до места назначения и довольный подпол вышел из машины, за 100 метров до своего дома и бодро махнул рукой на прощание.
К моему удивлению - это было совсем не то место, где я месяц назад высадил пьяного предводителя. Тоесть дома были похожими, такими же, но до того места было километра три, не меньше

Я вспомнил полковника, которого "доставил до места назначения" в тот зимний вечер и воображение дополнило картину, как он "приехал домой" и видимо, долго искал свой подъезд и квартиру.. . Я немного посмеялся про себя над этим. Но поскольку никаких претензий/взысканий за ту поездку я не получал - то сделал вывод, что до дома он добрался более или менее благополучно.

К нашему куратору Д. я навсегда изменил отношение в худшую сторону и стал забивать на его занятия.
Три пропуска без уважительной причины грозили отчислением с военной кафедры. У меня было намного больше пропусков, подполковник Д. понял, что я с ним "не на одной волне" и ставил мне тройки, но с кафедры не отчислял и тоже со мной больше не общался.
Никаких аналогичных просьб и "заданий" за время остального обучения я больше не получал.

© Tolan from GUNS.RU

Это было сильно... .

Kagataxe12:
Это было сильно....

да причем, если бы я не поехал по этому адресу во второй раз - то так узнал бы об этой "ночной пешей прогулке" и был бы уверен, что "задание выполнил".

Доброго всем дня, подниму пожалуй!
Куда пропали уважаемые повествователи, очень нравится Тема.

Всем доброго времени суток!
Вспомнилась трагикомичная история, рассказанная мне моим первым начальником (Володя Дудко, с благодарностью за обучение и воспитание!).
Итак, ГСВГ, берег Балтики. На берег выползает несколько "Шилок", растягиваются цепью вдоль берега и ставятся на боевое дежурство. Кому в голову пришла такая мысль, что их надо поставить на возвышениях, история умалчивает. Но нашли некие песчаные барханы, на гребни которых и разместили "Шилки". Дело было летом. Жара. Экипаж одной из "Шилок" врубил авторежим, оставил самого молодого сторожить и слинял в городок неподалеку от места событий, попить пива. Башня "Шилки" крутится, сама "Шилка" постепенно сползает с гребня бархана. Незаметно настает момент, когда она цепляет своим радаром соседнюю "Шилку". Автоматика дает запрос свой-чужой, но ответа не получает. Ведь на "Шилке" запросчик есть, а ответчика нет! Ну не предусмотрен на ней такой вариант развития событий. Я не знаю, после скольких безответных запросов срабатывает автоматика на "Шилке", но она таки сработала! И в сторону соседней "Шилки" раздается очередь. Молодой боец, мирно дремавший, после выстрелов тут же вырубает авторежим и выскакивает из машины.
Слава всем богам, отвечающим за ПВО! Соседний экипаж, по причине все той же жары, тоже врубил авторежим и в полном составе загорал на берегу.
На орехи получили все. Лейтенант, выбравший место расположения на гребнях, экипаж, пивший пиво, экипаж, загоравший на берегу. Без наказания остался лишь молодой боец, вырубивший авторежим на стрелявшей "Шилке".

Я в шоке от ГСВСГ -что это за группа войск в Балтике ?

Maksim V:
Я в шоке от ГСВСГ -что это за группа войск в Балтике ?

ГДР не имела выхода к Балтийскому морю?😉

------
".. . и тот, у кого нет меча, пусть продаст свою одежду и купит меч". Евангелие от Луки 22:36

ГДР не имела выхода к Балтийскому морю

И какая связь между ГДР Балтикой и никогда не существующей ГСВСГ ????

Maksim V:

И какая связь между ГДР Балтикой и никогда не существующей ГСВСГ ????

Ну лишнюю "С" аффтар приписал к ГСВГ. Может очепятка)

Ну да, лишняя С закралась, исправил.

Угу, от спирта в авиации все зло. Мде

Ну с летающим танкером-спиртоносцем Миг-25(31) ПВО и войска связи, конечно сложно сравнивать. Но и у нас тоже источники "жидкости для протирки оптических осей" имелись. Именно такую надпись на канистре увидела комиссия из штаба армии при проверке части.

AndrewX:
Ну с летающим танкером-спиртоносцем Миг-25(31) ПВО и войска связи, конечно сложно сравнивать. Но и у нас тоже источники "жидкости для протирки оптических осей" имелись. Именно такую надпись на канистре увидела комиссия из штаба армии при проверке части.

Мне по вкусу была жидкость для чистки синусоид и амплитуд.

Originally posted by B8F761:

Мне по вкусу была жидкость

В 60х в авиационных кругах бытовала байка о Туполеве и госприёмке. Представители последней выражали недовольство большим количеством шила на борту и надеялись на замену, .Главный конструктор легко согласился заменить на... коньяк

Cronex:
Это хоть кто то читает?
а то мож я хрень пишу?

Ждём продолжения

OLLE:
Мои пять копеек.
Эта история произошла не со мной, но она реально была.
Конец 80-х годов, весна. Один из крупных южных городов. Начальник высшего военного училища, старенький генерал-майор, проживал прямо при училище и любил теплыми весенними вечерами прогуливаться вдоль длинной внешней стены училища, выходящей на один из широких зеленых городских проспектов. Надо отметить, что один из участков этой стены был любимейшим местом курсантов для перехода в "самоход" - там и стена пониже и главное - изнутри, со стороны училища, этот участок практически не просматривался.
И вот в весенних сумерках неспешно идет наш генерал-майор (одетый есс-но по гражданке - в чем-то спортивном) по проспекту мимо этого самого участка стены. Вдруг к нему бодрым шагом подскакивает добрый молодец в спортивном костюме и бесцеремонно сунув ему в руки большую спортивную сумку, говорит: - "А ну-ка, дед, подержи." Затем в два приема этот курсант-самоходчик заскакивает на гребень стены( высотой, примерно метра три) и свесившись оттуда вниз, произносит: - "Ну че застыл, давай сюда сумку." Опешивший от такой наглости генерал безропотно протягивает ему сумку и курсант, со словами "Спасибо, дед", спрыгивает по ту сторону забора - т.е. на территорию училища. О дальнейшей реакции генерала достоверной информации не имеется, но всю последующую неделю все училище, по факультетам и курсам каждый день на несколько часов выстраивали на плацу, и начальник училища лично пристально вглядывался в лицо каждому курсанту, но так и не смог опознать "самоходчика". А в училище еще долго продолжалось "завинчивание гаек" по дисциплине и пропускному режиму...

История несколько искажена. Курсант состороны училища залез на забор. Видит дед идет. Он и спрашивает Дед патруля не видать? поскольку с забора просмотр плохой проспект слегка заворачивает и с забора не все видно. Дед говорит Нет не видать. Ну тот сиганул и в самоход. Дальше примерно так.

С тех пор курсанты узнали начальника училища в лицо и запомнили это лицо.Но бегать продолжали.Дед один а их много

То, что наши сотрудники принимали участие в миротворческой миссии в Демократической Республике Конго - не секрет. От них эту историю (байку?) и услышал.

С гуманитарной помощью прилетел наш АН-124. Выгрузил Камазы с гуманитаркой и улетел, пообещав через неделю вернуться. Ребята, под охраной ООНовцев гуманитарку быстренько развезли и устроились палаточным городочком, около местной деревушки, ждать отлета домой.

А деревушка стояла как раз на берегу реки. Уж какая это река была, не знаю, не уточнял. Только местные ОЧЕНЬ-ОЧЕНЬ предупреждали наших чтобы к речке близко не подходили. Опасно, крокодилов немеряно. И вот заметили, что один наш товарищ повадился раненько утречком на речку ту с здоровенным дрыном из бамбука ходить. Ну день сходил, второй. А народу же интересно стало. Дрын вроде бы для удочки великоват- диаметром см 7-8, длиной метра 4, да и местные предупреждали, что рыбалка там .. . Опасная. Потихоньку пошли за ним. Товарищ подходит к реке и, так легонечко, концом дрына по речке шлеп-шлеп. Из воды выглядывает крокодил. Ну тут товарищ уже со всей дури этого любознательного по любопытной голове и хреначит бамбуковым дрыном. Естественно, возникает у ребят вопрос:"А на хрена, в общем-то? Крокодилу же от такого удара, вообще-то, ничего, кроме обиды не будет?" Ответ был шедевральный - "А где я в России еще так смогу крокодилу дубиной промеж глаз ебнуть!". Видно совсем скучно было товарищу.

А самолет за ними прилетел не через неделю, а через две. Провожали наших всей деревней. Говорят, что за те две недели крокодилы свалили по реке на километр вниз и вверх и долго деревенских не беспокоили.

(peacekeeper164)

Это когда Лумумбу замочили?

Samson67:

Мы так на «таблетке» два пузыря выиграли.

Меня по юности лет так водила пытался развести.
Он же не знал что я у бати в уазике вместо сигналки все детство ездил