![]()
Воскрешение лиственницы
Мы суеверны. Мы требуем чуда. Мы придумываем себе символы и этими символами живем. Человек на Дальнем Севере ищет выхода своей чувствительности - не разрушенной, не отравленной десятилетиями жизни на Колыме. Человек посылает авиапочтой посылку: не книги, не фотографии, не стихи, а ветку лиственницы, мертвую ветку живой природы. Этот странный подарок, иссушенную, продутую ветрами самолетов, мятую, изломанную в почтовом вагоне, светло-коричневую, жесткую, костистую северную ветку северного дерева ставят в воду. Ставят в консервную банку, налитую злой хлорированной обеззараженной московской водопроводной водой, водой, которая сама, может, и рада засушить все живое, - московская мертвая водопроводная вода. Лиственницы серьезней цветов. В этой комнате много цветов, ярких цветов. Здесь ставят букеты черемухи, букеты сирени в горячую воду, расщепляя ветки и окуная их в кипяток. Лиственница стоит в холодной воде, чуть согретой. Лиственница жила ближе к Черной речке, чем все эти цветы, все эти ветки - черемухи, сирени. Это понимает хозяйка. Понимает это и лиственница. Повинуясь страстной человеческой воле, ветка собирает все силы - физические и духовные, ибо нельзя ветке воскреснуть только от физических сил: московского тепла, хлорированной воды, равнодушной стеклянной банки. В ветке разбужены иные, тайные силы. Проходит три дня и три ночи, и хозяйка просыпается от странного, смутного скипидарного запаха, слабого, тонкого, нового запаха. В жесткой деревянной коже открылись и выступили явственно на свет новые, молодые, живые ярко-зеленые иглы свежей хвои. Лиственница жива, лиственница бессмертна, это чудо воскрешения не может не быть - ведь лиственница поставлена в банку с водой в годовщину смерти на Колыме мужа хозяйки, поэта. Даже эта память о мертвом тоже участвует в оживлении, в воскрешении лиственницы. Этот нежный запах, эта ослепительная зелень - важные начала жизни. Слабые, но живущие, воскрешенные какой-то тайной духовной силой, скрытые в лиственнице и показавшиеся на свет. Запах лиственницы был слабым, но ясным, и никакая сила в мире не заглушила бы этот запах, не потушила этот зеленый свет и цвет. Сколько лет - исковерканная ветрами, морозами, вертящаяся вслед за солнцем, - лиственница каждую весну протягивала в небо молодую зеленую хвою. Сколько лет? Сто. Двести. Шестьсот. Зрелость даурской лиственницы - триста лет. Триста лет! Лиственница, чья ветка, веточка дышала на московском столе, - ровесница Натальи Шереметевой-Долгоруковой и может напомнить о ее горестной судьбе: о превратностях жизни, о верности и твердости, о душевной стойкости, о муках физических, нравственных, ничем не отличающихся от мук тридцать седьмого года, с бешеной северной природой, ненавидящей человека, смертельной опасностью весеннего половодья и зимних метелей, с доносами, грубым произволом начальников, смертями, четвертованием, колесованием мужа, брата, сына, отца, доносивших друг на друга, предававших друг друга. Чем не извечный русский сюжет? После риторики моралиста Толстого и бешеной проповеди Достоевского были войны, революции, Хиросима и концлагеря, доносы, расстрелы. Лиственница сместила масштабы времени, пристыдила человеческую память, напомнила незабываемое. Лиственница, которая видела смерть Натальи Долгоруковой и видела миллионы трупов - бессмертных в вечной мерзлоте Колымы, видевшая смерть русского поэта, лиственница живет где-то на Севере, чтобы видеть, чтобы кричать, что ничего не изменилось в России - ни судьбы, ни человеческая злоба, ни равнодушие. Наталья Шереметева все рассказала, все записала с грустной своей силой и верой. Лиственница, ветка которой ожила на московском столе, уже жила, когда Шереметева ехала в свой скорбный путь в Березов, такой похожий на путь в Магадан, за Охотское море. Лиственница источала, именно источала запах, как сок. Запах переходил в цвет, и не было между ними границы. Лиственница в московской квартире дышала, чтобы напоминать людям их человеческий долг, чтобы люди не забыли миллионы трупов - людей, погибших на Колыме. Слабый настойчивый запах - это был голос мертвых. От имени этих мертвецов лиственница и осмеливалась дышать, говорить и жить. Для воскрешения нужна сила и вера. Сунуть ветку в воду - это далеко не все. Я тоже ставил ветку лиственницы в банку с водой: ветка засохла, стала безжизненной, хрупкой и ломкой - жизнь ушла из нее. Ветка ушла в небытие, исчезла, не воскресла. Но лиственница в квартире поэта ожила в банке с водой. Да, есть ветки сирени, черемухи, есть романсы сердцещипательные; лиственница - не предмет, не тема для романсов. Лиственница - дерево очень серьезное. Это - дерево познания добра и зла, - не яблоня, не березка! - дерево, стоящее в райском саду до изгнания Адама и Евы из рая. Лиственница - дерево Колымы, дерево концлагерей. На Колыме не поют птицы. Цветы Колымы - яркие, торопливые, грубые - не имеют запаха. Короткое лето - в холодном, безжизненном воздухе - сухая жара и стынущий холод ночью. На Колыме пахнет только горный шиповник - рубиновые цветы. Не пахнет ни розовый, грубо вылепленный ландыш, ни огромные, с кулак, фиалки, ни худосочный можжевельник, ни вечнозеленый стланик. И только лиственница наполняет леса смутным своим скипидарным запахом. Сначала кажется, что это запах тленья, запах мертвецов. Но приглядишься, вдохнешь этот запах поглубже и поймешь, что это запах жизни, запах сопротивления северу, запах победы. К тому же - мертвецы на Колыме не пахнут - они слишком истощены, обескровлены, да и хранятся в вечной мерзлоте. Heт, лиственница - дерево, непригодное для романсов, об этой ветке не споешь, не сложишь романс. Здесь слово другой глубины, иной пласт человеческих чувств. Человек посылает авиапочтой ветку колымскую: хотел напомнить не о себе. Не память о нем, но память о тех миллионах убитых, замученных, которые сложены в братские могилы к северу от Магадана. Помочь другим запомнить, снять со своей души этот тяжелый груз, видеть такое, найти мужество не рассказать, но запомнить. Человек и его жена удочерили девочку - заключенную девочку умершей в больнице матери - хоть в своем, личном смысле взять на себя какую-то обязанность, выполнить какой-то личный долг. Помочь товарищам - тем, кто остался в живых после концлагерей Дальнего Севера... Послать эту жесткую, гибкую ветку в Москву. Посылая ветку, человек не понимал, не знал, не думал, что ветку в Москве оживят, что она, воскресшая, запахнет Колымой, зацветет на московской улице, что лиственница докажет свою силу, свое бессмертие; шестьсот лет жизни лиственницы - это практическое бессмертие человека; что люди Москвы будут трогать руками эту шершавую, неприхотливую жесткую ветку, будут глядеть на ее ослепительно зеленую хвою, ее возрождение, воскрешение, будут вдыхать ее запах - не как память о прошлом, но как живую жизнь. Здравия всем мужчины!!! |
21-9-2012 22:36
миха гаи
Однако .. . Начало красивое, дайте фото.. .
![]() |
21-9-2012 22:56
sovietsky
Ну вот и впустила Ганза фотки.
------ |
21-9-2012 22:56
миха гаи
Опасная.. . Сразу на ум песня пришла...
Сеня дай мне финку , я пойду вперед... (с)Денис, отличная работа, благородный порыв, приятно чиёрт побьери.. . ![]() |
21-9-2012 23:09
Юрий68
Красавица!!!
|
21-9-2012 23:47
arkuda
!!!
|
21-9-2012 23:51
Bersknife
Мастеру Респект!!! Я родился и вырос на Колыме,там очень похожие финки,только с зековскими наборными ручками из зубных щеток,у каждого почти в лодке в бардачке валялись... Так что работа очень достоверная,Спасибо порадовали!!!
|
22-9-2012 00:00
Ren Ren
Серьёзная вещь, со смыслом. Очень понравилось.
|
22-9-2012 00:27
семен
Да,вот это Вещь!Денису моё почтение.
|
22-9-2012 01:11
Bonart
красиво и несомненно качественно. но вот опять "ступенька" снизу. зачем?
|
22-9-2012 01:14
Bonart
а я ниодной такой там не видел. из ножей "с зоны" только выкидухи и фикседы-ужоснахи.. . |
22-9-2012 02:28
ishimo
Знаковая ,волшебная вещь получилась . Финка очень понравилась ., и рассказ за душу тронул . РЕСПЕКТ!!! Т.Е. ОГРОМНОЕ РАСПОЛОЖЕНИЕ!
|
22-9-2012 02:56
SiDiS
Тыльник оочень вкусен! До чрезвычайности
![]() Спасибо, Денис! |
22-9-2012 03:56
Куан Шихуан
Аж мурашки по коже.. . Достойное посвящение!
|
22-9-2012 09:31
sovietsky
А какая именно ступенька??? ------ |
22-9-2012 09:32
glag343
Сильно!!!
|
22-9-2012 09:41
Bonart
выступающий больстер. вровень с тупьем его делать надо бы. |
22-9-2012 09:55
AlexZander
Денис получилось просто класс.
|
22-9-2012 10:24
PASHIK79
вступление тронуло.. .
|
22-9-2012 10:40
Халит
хорошая работа, Денис.
|
22-9-2012 11:55
oven54
Очень даже!
|
22-9-2012 15:14
метадум
Исполнение - да.
Задумка - нет. Понятно, что понял понятное.
world.lib.ru |
22-9-2012 17:27
Нестор74
ЗдОрово!
Весьма понравилось и легенда и исполнение. |
![]()
Задумка мощная.Спасибо,перечитал ... сучок лучший за последнее время в Мастерской.
|
22-9-2012 21:42
sovietsky
А это разве повод гордости??? Это скорее дань памяти человеку и его подвигу, пройдя весь этот ад остаться человеком, и еще об этом написать, что бы мы потомки не забыли и понимали, что все это может повторится. ------ |
22-9-2012 23:19
Razzi
Респект мастеру.
|
23-9-2012 00:21
Sergey911
Всё что ЗА лиственницей - очень на любителя.
ИМХО: чухонским ножнам - чухонская ручка. У Вас такие были в творчестве. Этот вариант можете объяснить - зачем так сделано? Заранее спасибо за ответ. С уважением. |
23-9-2012 00:33
семен
По форме? Таки сучки были,по материалам тоже вполне по-чухонски,кость,дерево.Но здесь не о чухонцах речь,я так понимаю,взгляд мастера на русскую финку,через призму времени, фигуры писателя и человека и его произведений. |
23-9-2012 01:09
Sergey911
Согласен на 100%. Тогда просветите - на Колыме такая форма ножен имела место быть? С уважением.
|
23-9-2012 01:11
katanajazz
[QUOTE][B]Респект мастеру.
Однозначно! |
23-9-2012 01:17
Sergey911
Согласен на 100%! Ну, тогда просветите, буду благодарен: на Колыме такая форма ножен, имела место быть? С уважением.
|
23-9-2012 01:21
семен
На Колыме тьфу-тьфу-тьфу не был,но форма ножен конечно чухонская,можно было,как у нашего ножа сапёра,хотя,если брать специфику и контингент ГУЛАГА,то почему бы и нет,люди разные сидели(в том числе и Зимнюю войну прошедшие и с белофинами воевавшие) и разных национальностей.А некоторые вообще без ножен носили,в прохорях к примеру.))) |
23-9-2012 01:36
трижды на
Мдя.. . Сильно... . По подаче.. . Ножик тоже хорош, но посвящение, цуко внушать сильнее уж пардоньте.. .
|
24-9-2012 00:59
m8ms
В данном случае слова сильнее ножа.
|
24-9-2012 09:59
Ivaldan
Жил хоть и не на Колыме, но рядышком, подобных ножей не видел. В тоже время кап лиственницы на рукоятки используется довольно часто, хотя текстурой и прочностьюнесколько уступает березе. В детстве как то наткнулись на "мореную" лиственницу, и цвет был восхитительный (почти красный) и прочность на высоте (полено в 10см диаметром дружбой2 пилили минут 20), жаль не додумались сохранить, извели на дрова.
|
25-9-2012 13:38
Filatov_ei
Хороший и светлый нож в память о светлом человеке!
Денис с музеем в Вологде списался? Нашли общий язык? По ножам что в ходу на Колыме - все что угодно используют, кто что смог достать за не дорго или сделать. Это про современное время а не про то в которое жил Варлам. Но думаю тогда так же было как и сейчас. Да! И перечень лагерей ведь этот судьбами людскими написан..... |
25-9-2012 13:48
ASDER_K
задумка - да.
работа - да. исполнение - нет. ну, лично у меня от Шаламова другое ощущение.. . не должно быть той вылизанности, дорогих материалов. клинок - забитый в кусок лиственницы - нечто наполдобие якутов.. . ну или в том духе... а тут не Шаламов получается, а Солженицын.. . слишком много "забугорного" блеска.. . все сказанное ИМХО |
2-10-2012 09:26
Rubbber
Очень! Очень интересный!!! Жалко, что в живую не увидел
|
2-10-2012 14:59
dlesnik59
И нож хорош, и спасибо, что хорошего человека вспомнили.
С уважением! |
2-10-2012 20:12
миха гаи
Самое грамотное видение , и понимание настроения мастера...
Риспект |
|