Про собачку Марту, про назад в СССР, про подержаться за твою руку, про то, как она любит тебя, е-е-е!!!
Битлз - величайшие выразители чаяний и надежд послевоенного поколения. Это сама жизнь, после человеческой катастрофы зазвучавшая с новой силой. Это в первую голову. Во вторую они - настоящие творцы, буквально через несколько первых лет активной деятельности отказавшиеся от коммерчески успешного конвейера, сошедшие с него, и ушедшие в студию - заниматься Творчеством. Ценой потери места в хит-парадах. И создали они там то, что меняло и продолжает менять жизни миллионов. Это так безо всякого преувеличения.
Высоцкий был очень крут и талантлив. Для доказательства достаточно вот этого текста. Какой тут Слепаков, какой Растеряев рядом стоят? Мало рвать душу, тельняшку, голос, нужно ещё быть мастером слова, на котором думаешь и пытаешься говорить. Только тогда ты сможешь обогатить свою культуру.
Я был и слаб и уязвим, Дрожал всем существом своим, Кровоточил своим больным Истерзанным нутром, - И, словно в пошлом попурри, Огромный лоб возник в двери И озарился изнутри Здоровым недобром.
И властно дернулась рука: "Лежать лицом к стене!" - И вот мне стали мять бока На липком топчане.
А самый главный - сел за стол, Вздохнул осатанело И что-то на меня завел, Похожее на "дело".
Вот в пальцах цепких и худых Смешно задергался кадык, Нажали в пах, потом - под дых, На печень-бедолагу, - Когда давили под ребро - Как екнуло мое нутро! И кровью харкало перо В невинную бумагу.
В полубреду, в полупылу Разделся донага, - В углу готовила иглу Нестарая карга, -
И от корней волос до пят По телу ужас плелся: А вдруг уколом усыпят, Чтоб сонный раскололся?!
Он, потрудясь над животом, Сдавил мне череп, а потом Предплечья мне стянул жгутом И крови ток прервал, - Я, было, взвизгнул, но замолк, - Сухие губы на замок, - А он кряхтел, кривился, мок, Писал и ликовал.
Он в раж вошел - знакомый раж, - Но я как заору: "Чего строчишь? А ну, покажь Секретную муру!.. "
Подручный - бывший психопат - Связал мои запястья, - Тускнели, выложившись в ряд, Орудия пристрастья.
Я терт и бит, и нравом крут, Могу - вразнос, могу - враскрут, - Но тут смирят, но тут уймут - Я никну и скучаю.
Лежу я, голый как сокол, А главный - шмыг да шмыг за стол - Все что-то пишет в протокол, Хоть я не отвечаю.
Нет, надо силы поберечь, А то уже устал, - Ведь скоро пятки будут жечь, Чтоб я захохотал,
Держусь на нерве, начеку, Но чувствую отвратно, - Мне в горло сунули кишку - Я выплюнул обратно.
Я взят в тиски, я в клещи взят - По мне елозят, егозят, Все вызвать, выведать хотят, Все пробуют на ощупь, - Тут не пройдут и пять минут, Как душу вынут, изомнут, Всю испоганят, изорвут, Ужмут и прополощут.
"Дыши, дыши поглубже ртом! Да выдохни, - умрешь!" "У вас тут выдохни - потом Навряд ли и вздохнешь!"
Во весь свой пересохший рот Я скалюсь: "Ну, порядки! У вас, ребятки, не пройдет Играть со мною в прятки!"
Убрали свет и дали газ, Доска какая-то зажглась, - И гноем брызнуло из глаз, И булькнула трахея. Он стервенел, входил в экстаз, Приволокли зачем-то таз... Я видел это как-то раз - Фильм "В качестве трофея".
Ко мне заходят со спины И делают укол... "Колите, сукины сыны, Но дайте протокол!"
Я даже на колени встал, Я к тазу лбом прижался; Я требовал и угрожал, Молил и унижался.
Но туже затянули жгут, Вон вижу я - спиртовку жгут, Все рыжую чертовку ждут С волосяным кнутом. Где-где, а тут свое возьмут! А я гадаю, старый шут: Когда же раскаленный прут - Сейчас или потом?
Шабаш калился и лысел, Пот лился горячо, - Раздался звон - и ворон сел На белое плечо.
И ворон крикнул: "Nеvеrмоrе!" - Проворен он и прыток, - Напоминает: прямо в морг Выходит зал для пыток.
Я слабо поднимаю хвост, Хотя для них я глуп и прост: "Эй! За пристрастный ваш допрос Придется отвечать! Вы, как вас там по именам, - Вернулись к старым временам! Но протокол допроса нам Обязаны давать!"
И я через плечо кошу На писанину ту: "Я это вам не подпишу, Покуда не прочту!"
Мне чья-то желтая спина Ответила бесстрастно: "А ваша подпись не нужна - Нам без нее все ясно".
"Сестренка, милая, не трусь - Я не смолчу, я не утрусь, От протокола отопрусь При встрече с адвокатом! Я ничего им не сказал, Ни на кого не показал, - Скажите всем, кого я знал: Я им остался братом!"
Он молвил, подведя черту: "Читай, мол, и остынь!" Я впился в писанину ту, А там - одна латынь...
В глазах - круги, в мозгу - нули, - Проклятый страх, исчезни: Они же просто завели Историю болезни!
А о родине - сильно, по-настоящему, талантливо, навсегда - за последние полста лет вот, к примеру:
Мой народ! Да, я счастлив уж тем, что твой сын! Никогда на меня не посмотришь ты взглядом косым. Ты заглушишь меня, если песня моя не честна, но услышишь её, если искренней будет она. Не обманешь народ. Доброта - не доверчивость. Рот, говорящий неправду, ладонью закроет народ, и такого на свете нигде не найти языка, чтобы смог говорящий взглянуть на народ свысока. Путь певца - это Родиной выбранный путь. И куда ни взгляни - можно только к народу свернуть; раствориться, как капля, в бессчётных людских голосах, затеряться листком в неумолчных шумящих лесах. Пусть возносит народ - а других я не знаю судей - Словно высохший лист - самомненье отдельных людей. Лишь народ может дать высоту, путеводную нить, Ибо не с чем свой рост на отшибе от леса сравнить. Припадаю к народу. Припадаю к великой реке. Пью великую речь, растворяясь в её языке. Припадаю к реке, бесконечно текущей вдоль глаз Сквозь века, прямо в нас, мимо нас, дальше нас.
paradox: макаревич всю жизнь своей жизнью доказывал только поразительное чутьё на коньюктуру и умение приспосабливаться к власти. но песни -то классные.
Макар женился на дочке Фесуненко (международный обозреватель) и он его двинул. Три года пожил с нужной женой, раскрутился и развелся. Песни у него есть сильные, типа Солнечного острова, но их немного. В основном попса, в то время это было круто, т.к. остальное не крутили. У Воскресенья песни покруче будут. Имхо.
Ты так говоришь об этом, будто это что-то плохое. Возьму на себя смелость заявить, что приспосабливаются абсолютно все. Даже гражданские отрицалы - они тоже приспосабливаются к тому, против чего протестуют. Патамушо чтобы успешно и долго (долго, карл!) оппозировать, надо быть аккуратным.
У Высоцкого наверняка хватало ума понимать, что выступать есть против чего. Ну и прикинь, что Высоцкий взял бы да и уперся рогом как какой-нибудь белоленточный мудак с Болотной. И не было бы у нас никакого Высоцкого.
Наш Coветский Союз охраняет весь Мир! Как огромный-Медведь, на Востоке. Овцы бродят бесцельно, их жизнь без всяких забот, А Советский Медведь на охране!
Все народы, не стоит того, Что бы мы превратились бы в пепел! Благородный, низкий поклон, От самой могущеcтвенной в Мире!
Очередной бесталанный певец ртом. Количество их зашкаливает...
Ну,кому нравится поп,кому попадья,кому попова дочка. А мне вареники.(с)
Тут вот какая штука. Если забавные инструменты сопровождают слова,то я вот слушаю именно слова,на музычку уже пофик. А тексты у Игоря правильные в основном.Хоть и корявые иногда.
Странно было бы,если б нравился. У любого есть сильные вещи,слишком часто не много. У Высоцкого довольно много. Но вот проза у него... Не осилил. А Игорь... Так он только начал. Поглядим,что дальше будет. Хотя,зачин мне нравится.
Originally posted by михаил75: У любого есть сильные вещи,слишком часто не много.
У Высоцкого куча проходняка. У меня на прежней работе водила был любителем авторской песни-Круг, Кучин, Бутырка, Высоцкого тоже слушал. И мне волей-неволей приходилось, ибо по роду работы проводил рабочий день в машине. Полно песен, навеянных алкоголем, мутные какие-то.
Скачал Растеряева, спасибо, раньше не слышал. А Высоцкий, почему то, чем дольше живешь, тем меньше нравится, и как тут писали проходняка много, да и надрыв хороших песен несколько избыточен бывает наверное, как и его Гамлет на сцене. Конечно на вкус и цвет.. .
sergei_0987: Скачал Растеряева, спасибо, раньше не слышал. А Высоцкий, почему то, чем дольше живешь, тем меньше нравится, и как тут писали проходняка много, да и надрыв хороших песен несколько избыточен бывает наверное, как и его Гамлет на сцене. Конечно на вкус и цвет...
Тоже заметил,с годами Высоцкий меньше нравится. Некоторые вещи так и остаются знаковыми,а вот массив как то стирается. Так же и все остальные. Розенбаум,Сергеев,Митяев,Летов,Клинских. Стареем,блин. Проходит тот молодой задор и восторженность. Скоро станем брюзжать и ворчать,блин.
