ДЫМ НАД ОКОПАМИ
На передовой и вообще в частях действующей армии дело с куревом обычно обстояло получше.
- Получим на базе табак, папиросы, кремни - все, без чего бойцу не обойтись на передовой, - и в путь, - вспоминала спустя годы после войны рядовая снабженец Елена Иневская. - Где на машинах, где на повозках, а чаще с одним или двумя солдатами, на своем горбу тянем. До траншеи на лошадях не проедешь, немцы услышат скрип. Все на себе.
А в тех самых траншеях Елену и ее коллег не просто ждали с нетерпением, на них, можно сказать, молились, поскольку табак (как и спиртное) позволял хоть как-то снять страшное нервное напряжение, постоянно испытываемое каждым, кому пришлось подолгу находиться на переднем крае.
"Курить научился в армии, - пишет в книге "Дважды младший лейтенант" офицер-артиллерист Дмитрий Небольсин. - Курил безбожно: много и часто. Говорят, курить вредно. Возможно. С этим я согласен. Но в ту фронтовую пору перекур имел особое значение. Перекурил - на душе полегчало, будто в каждую клетку твоего тела вдохнули эликсир, без которого немыслимо снять напряжение, усталость и успокоиться. После обеда надо закурить, иначе обед покажется неполным, незавершенным. Да и привал без перекура не привал. Курить очень хотелось. Когда не было папирос или махорки, искали в карманах табачную пыль, подбирали заплеванные окурки-охнарики. А случалось, курили сухие листья растений и даже сухой конский помет, надрывались в кашле и все-таки курили".
Вообще, по тому, кто что курит, можно было судить о многом - о воинском звании, принадлежности к тому или иному роду войск, личных связях. По запаху табачного дыма становилось понятно даже, как обстоят дела на фронтах. Если над солдатскими окопами пахло моршанской или бийской махоркой, а из офицерских блиндажей тянуло дымком "Казбека" и "Беломора" - это было признаком благополучия. А если вместо этого поднимался дым "филичевого", изготовленного из отходов производства, обрезков и соцветий табака или еще какого эрзаца, значит, дела были по-настоящему плохи.
Со спичками и курительной бумагой у бойцов и младших командиров частенько бывало плохо. В качестве газетных полосок для самокруток, по мнению специалистов, больше всего подходила бумага газеты "Красная звезда". Она была тоньше и курилась вроде бы получше, чем "Правда" или "Известия". Применялась для "цигарок" и "козьих ножек" - что уж точно могло обернуться недешево для здоровья, а то и жизни в целом, поскольку могло закончиться штрафбатом, а то и расстрелом - сероватая очень неважная по качеству бумага разбрасываемых с самолетов немецких листовок.
В качестве зажигалок, кроме трофейных немецких, наиболее часто применялось нехитрое приспособление, носящее грозное (по аналогии с реактивной установкой) имя "Катюша". Вот как оно выглядело в описании одного из фронтовиков:
- Это карманное приспособление для добывания огня состоит из четырех частей: трута - фитиля из туго скрученных толстых нитей, металлической трубки, в которую втягивается трут, тщательно оберегаемый от сырости, кремня или иного камня, способного при ударе по нему давать искры, и, наконец, обломка напильника с крупной насечкой или другой подходящей железяки.
Название свое это великолепное огниво получило у солдат за россыпи искорок, со скрежетом высекаемых из камня в процессе зажигания. Спички и зажигалки не идут ни в какое сравнение с этим фронтовым изобретением находчивых солдат. Первые быстро расходуются и ярко светятся ночью, а кроме того, легко отсыревают; вторые требуют заправки бензином (для тех, кто не знает: газовых зажигалок в те годы еще не было. - К.С.), воняют, нуждаются в специальных камешках заводского производства и в техническом уходе и тоже демаскируют в темноте.
Во время войны на фронте о самой маленькой "Катюше" такой ходил анекдот: "Встретились Гитлер и Сталин и заспорили, у кого зажигалка лучше. Гитлер вынул свою бензиновую. Чиркнул - огонек горит. Сталин дунул - потухло. Чиркнул - горит, дунул - потухло. Разозлился и говорит Сталину: "Давай свою зажигалку показывай". Тот достал "Катюшу", стукнул по кремню, искры посыпались, трут затлел. Гитлер дунул - тот только ярче тлеет, еще дунул - то же самое. Так и дул, пока от натуги ноги не протянул".
Немецкие эрзац-сигареты наши бойцы не жаловали (так же, как и их абсолютно безвкусный эрзац-хлеб. - К.С.), курили, но, как говорится, в самом пиковом случае, потому что они были не наполнены табаком, а сделаны из пропитанной никотином бумаги. Солдаты же вермахта к нашей махорочке относились более уважительно.
Самыми некурящими из солдат и офицеров Красной Армии были, пожалуй, разведчики, причем из жизненных соображений. Кашель курильщика, раздававшийся у вражеских траншей, очень часто грозил неминуемой гибелью.
Для них, а также других, не приверженных к табачному зелью фронтовиков, 13 ноября 1942 года был издан приказ N 354 "О выдаче некурящим бойцам и командирам шоколада, сахара или конфет взамен табачного довольствия".
На практике желающих среди фронтовиков сменить табачное довольствие на шоколад или другие кондитерские изделия оказывалось очень мало. Однако приказ этот, особенно в заключительный период войны, выполнялся довольно аккуратно.
Жительница Барнаула, в годы войны военфельдшер 312-й стрелковой дивизии, Мария Бабкина (Дорофеева) рассказывала, как в 1944-м ей в одном из хуторов довелось принимать роды у полячки.
- Когда вернулись в свое расположение, пошла я к старшине и говорю: "Давай сахар, что вместо табака мне как некурящей положен". Он на меня и на Пашу Матвиенко насыпал большущий кулек сахара, и я его понесла полькам. Как по обычаю, "на зубок" младенцу что-то приносить полагается, да и посмотреть надо было, как там что".
В госпиталях табак полагался только раненым и больным, поступившим на излечение из действующей армии. Они должны были получать по 25 штук папирос третьего сорта в сутки на человека или 15 граммов табака, а также три коробки спичек в месяц. В действительности же красноармейцы и младшие командиры папиросы видели редко, довольствуясь все той же привычной махорочкой.
"ЛЕГКАЯ" РАБОТА
Бесперебойно снабжать фронт табаком было не так-то просто. Очень часто "на табаке", кроме женщин и подростков, работали совсем еще дети.
- Я помню, как помогала своей тете выращивать табак, - вспоминает жительница села Усть-Калманка Алевтина Кузнецова. - Для солдат требовалось много махорки, поэтому всем колхозницам давались деляны по 30 соток. Тетя брала меня и своих дочерей, чуть постарше меня, на посадку табака. Потом начиналась прополка. Наши детские ручонки были в ссадинах и занозах, кожа потрескавшаяся. Но самым страшным для нас было время, когда табак зацветал. Ежедневно, привязав к себе холщовые сумки, брали по ряду и шли с одного конца поля до другого, обрывая цветы и складывая их в сумки.
Стояла жара, одолевали оводы, из глаз и носа текло, мы без конца чихали. А ряду, казалось, не было конца. Домой брели в каком-то полупьяном состоянии. Потом по такой же технологии обрывали листья табака и собирали стебли, их связывали в вязанки и через все поле несли к единственной телеге. По полю двигались маленькие фигурки, стоял оглушительный чих. Эту картину надо было только видеть!
С тоской глядели мы на солнце и мысленно умоляли его двигаться побыстрее, чтобы добрести до речки и вымыть в первую очередь глаза и нос. Такая изнурительная работа продолжалась все лето. И как мы радовались, когда нас освобождали на 2-3 дня и отправляли на ферму делать кизяк. Станки были больше нас, но по сравнению с табаком эта работа была для нас раем.
Эвакуированный из Ленинграда в село Старая Ажинка (Солтонский район) Евгений Монюшко:
- Отцу предложили пост сторожа, нас с братом, видя, что не потянем, направили сначала на работу очень легкую в физическом отношении - на табак. Под большим навесом с решетчатыми стенами сидели рядами женщины и ребята лет 12-13, обрезали с табачных стеблей большие листья для сушки, а стебли метровой длины и толщиной у комля в два пальца разрезали острыми ножами вдоль на четыре части.
Эти высушенные стебли в дальнейшем крошили в мелкую крупку - махорку, но операция требовала предварительно хорошей просушки. Сначала работа пошла легко, но уже к середине дня от непривычного запаха и густой табачной пыли, забивавшей нос и глотку, начала кружиться голова, появились резь в глазах, тошнота.
Труд женщин и детей, как и труд рабочих табачных фабрик, сражавшиеся на передовой солдаты и офицеры ценили очень высоко.
В годы войны многие табачные фабрики страны оказались в зоне оккупации, и тогда резко возросло значение Бийской махорочной фабрики. Как вспоминали ее бывшие работники, в цехах тогда трудились подростки и женщины, работать приходилось по 12, а иногда и по 18 часов. Спали тут же, в цехе, на калорифере или на куче махорки - от нее шло тепло, хоть как-то согревающее людей в неотапливаемом цехе. Готовую продукцию грузили на подводы, отправляли на станцию и далее на фронт.
По рассказам фронтовиков, бийская махорочка в окопах пользовалась авторитетом, а для сибиряков - не обязательно уроженцев Алтая - выступала еще и в качестве своеобразного привета из родных краев, а потому ценилась вдвойне.
- Я до войны не курил, - вспоминал житель Павловска бывший артиллерист Федор Стрельцов, - а на фронте что получилось: привезли бийскую махорку. Все ребята: "О, бийская махорка!" И я ее закурил. Та махорка была как родная! Смотришь, какое-то переживание, убьют кого или ранят: ох, думаю, закурю. Это как-то успокаивало.
- Разрешите всех ваших инженерно-технических сотрудников, рабочих и работниц поблагодарить от имени нашего гвардейского подразделения за высококачественную продукцию вашей фабрики - махорку. Для вас не секрет, что махорка в условиях фронтовой жизни является неразлучным другом, с которым как бы и поговоришь, и успокоишься, - так писали в адрес Бийской табачной фабрики гвардии капитан Шестопалов, старшина Хмылев и младший сержант Копылов.
Подобных писем в годину испытаний работники Бийской "табачки" получили сотни. Их "дымная" продукция без всякого преувеличения помогала воевать. За годы войны эта табачная фабрика выработала 534437 ящиков курительной и 12078 ящиков нюхательной махорки. Ее вкус и по сей день помнят многие ветераны Великой Отечественной.
Весьма рекомендую.
http://www.rucig.ru/
Энциклопедия сигаретных и папиросных пачек царской России, СССР (только РСФСР) и современной России до 2010 года (на основе коллекции Павла Киселева). Фото, описание сигарет и папирос
