Страшно далеки вы тут от народа, как я погляжу! Чтобы не позориться :)

Поселянин

написано 1-9-2015 13:10

Жду от кажного по две прекрасных цитаты

"
Иван Сергеевич Тургенев

Записки охотника

Бежин луг

(Из цикла "Записки охотника")

Был прекрасный июльский день, один из тех дней, которые случаются только тогда, когда погода установилась надолго. С самого раннего утра небо ясно; утренняя заря не пылает пожаром: она разливается кротким румянцем. Солнце -- не огнистое, не раскаленное, как во время знойной засухи, не тускло-багровое, как перед бурей, но светлое и приветно лучезарное -- мирно всплывает под узкой и длинной тучкой, свежо просияет и погрузится а лиловый ее туман. Верхний, тонкий край растянутого облачка засверкает змейками; блеск их подобен блеску кованого серебра.. . Но вот опять хлынули играющие лучи, -- и весело и величава, словно взлетая, поднимается могучее светило. Около полудня обыкновенно появляется множество круглых высоких облаков, золотисто-серых, с нежными белыми краями. Подобно островам, разбросанным по бесконечно разлившейся реке, обтекающей их глубоко прозрачными рукавами ровной синевы, они почти не трогаются с места; далее, к небосклону, они сдвигаются, теснятся, синевы между ними уже не видать; но сами они так же лазурны, как небо: они все насквозь проникнуты светом и теплотой. Цвет небосклона, легкий, бледно-лиловый, не изменяется во весь день и кругом одинаков; нигде не темнеет, не густеет гроза; разве кое-где протянутся сверху вниз голубоватые полосы: то сеется едва заметный дождь. К вечеру эти облака исчезают; последние из них, черноватые и неопределенные, как дым, ложатся розовыми клубами напротив заходящего солнца; на месте, где оно закатилось так же спокойно, как спокойно взошло на небо, алое сиянье стоит недолгое время над потемневшей землей, и, тихо мигая, как бережно несомая свечка, затеплится на нем вечерняя звезда. В такие дни краски все смягчены; светлы, но не ярки; на всем лежит печать какой-то трогательной кротости. В такие дни жар бывает иногда весьма силен, иногда даже "парит" по скатам полей; но ветер разгоняет, раздвигает накопившийся зной, и вихри-круговороты -- несомненный признак постоянной погоды -- высокими белыми столбами гуляют по дорогам через пашню. В сухом и чистом воздухе пахнет полынью, сжатой рожью, гречихой; даже за час до ночи вы не чувствуете сырости. Подобной погоды желает земледелец для уборки хлеба.. . "

------
Мара - искуситель, отвлекающий людей от духовных практик путем придания привлекательности земной жизни или выдавая отрицательное за положительное.

Originally posted by Акопян Кузовщик:

Где ответственность взрослого человека. В этой лирике.

Дык он в 35 уже почил преждевременно тащемта, а это далеко не из последних. Понятно, что есть и Михалюрич и Сергей Саныч и даже наше всё. Однако, вот.

Originally posted by mara2107:

Бежин луг

Не, ну мы так не договаривались, ты б ещё Пришвина сюда накопипастил. Давай уж Солоухина осиль, хоть по диагонали.

"Сергей Марков
Юконский Ворон

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Палисады редута трещали от мороза.

В ночной тишине раздавались звуки выстрелов: это лопались лиственничные бревна. И хотя большая русская печь топилась круглые сутки, тепло недолго держалось в жилье. Игольчатый иней светился в углах комнаты и на косяках дверей. Он казался розовым от отблеска жаркого огня в печи.

Светлоглазый Егорыч ? начальник Михайловского редута в Русской Америке ? сидел за большим столом и, поминутно снимая нагар со свечи, заполнял страницу в книге о приезжающих в редут по служебным делам. Книга эта в то же время была и дневником жизни редута. Егорычу давным-давно следовало бы сделать записи, но он ленился. Вот уже два месяца прошло с тех пор, как новый человек появился в жилье, все это время он бродил по тундре и в редут приходил только для того, чтобы разобрать свои бумаги.

Разговаривал приезжий мало, и Егорыч ? человек разбитной и словоохотливый ? сначала даже обижался на него. На вопрос о том, что нового в Ново-Архангельске, гость ответил, что он не знает ничего, так как столицу Русской Америки покинул давно и бродил все это время то по берегам Колошенских проливов, то у Чилькута, то по глухим тропам Кенайского полуострова.

Начальник Михайловского редута пытался было расспросить его о цели этих скитаний, но тот не захотел пускаться в лишние разговоры. И Егорыч лишь вздыхал, в который раз перечитывая врученную ему бумагу. В ней предписывалось оказывать новому человеку всевозможное вспоможение, давать провиант и всякие припасы, находить для приезжего знающих проводников, обеспечивать ему средства передвижения, невзирая на время и расстояние. Судя по всему этому, приезжий должен быть важной птицей, но в то же время он даже не носил флотской формы, а в бумаге именовался просто 'лицом, временно состоящим в службе и распоряжении у Российско-Американской компании'. Все это сбивало с толку и мучило Егорыча. Старовояжный охотский подштурман чувствовал, что этот новый для него человек ? лицо далеко не простое и уж наверно из флотских. И Егорыч, поскрипывая гусиным пером, прилежно выводил в книге Михайловского редута: ':1842 года: Прибыл в редут не имеющий чина Лаврентий Алексеев Загоскин с особой бумагой от господина главного правителя Российских колоний на островах и твердой земле Северо-Западной Америки:' Немного подумав, Егорыч дописал: ':для испытания натуры сих мест:' Это выражение ему очень понравилось. Оно, как ему казалось звучало красиво, веско, как бы приоткрывало завесу тайны, за которой скрывались подлинные занятия пришельца. Куда хочет идти он в такой мороз? Отказался от лыж и собак, сказав, что лед на Квихпаке свободен от снега. Упрямец, ему нужно идти обязательно руслом реки. Приказал разбудить себя, как только начнет светать. А пока спит на широких нарах в углу бревенчатого зимовья, и пар от его дыхания клубится над ним. Нужно будить этого молчаливого загадочного человека. А мороз звенит за окном! Вот опять раздался короткий выстрел: лиственница треснула от мороза. В такую пору за палисад не выгонишь и собаку.

Егорыч перекрестился, вспомнив о замерзшем индейце. Ведь и Загоскин видел все это своими глазами. Дня три назад к стенам редута примчалась собачья упряжка. На нартах с полозьями из мамонтовой кости стоял неподвижно человек, закутанный в меха и плащ из лосиной кожи, облепленный сверху обледеневшим снегом. Снежная кора блестела на солнце, поблескивал и голубоватый ствол ружья, крепко зажатого в руке индейца. Егорыч первым подбежал к нартам. Собаки тяжело дышали, высунув языки. Их слюна замерзала на лету, падая на сугроб подобно каплям стекла. Начальник Михайловского редута несколько раз окликнул индейца. Тот молчал. Тогда Егорыч взял его за плечо. Удивительно легкое тело покачнулось и рухнуло вдоль нарт. Раздался легкий стук, как будто упало длинное промерзшее полено. Индеец был мертв!

На аляскинском морозе, на ветру, он не смог сдержать бег собак; они мчали его сквозь белые равнины, пока сердце человека не остановилось.

Тело, завернутое в лосиный плащ, похоронили, вернее ? водрузили привязанным к доске между вершинами двух лиственниц за стеною редута.

Михайловский редут стоял на небольшом острове; неподалеку от него вились голубые рукава устья Квихпака ? так назывался великий Юкон. Остров Михаила ? ледяная тундра, поросшая карликовыми березами; земля оттаивает здесь летом лишь на три дюйма, дальше идут слои вечной мерзлоты, а потом ? ноздреватая вулканическая почва. Тело индейца нельзя было предать земле:

Голубая лавина рассвета подошла к бастионам редута. В начале полярного утра Загоскин встал. Это был высокий человек лет тридцати. Он посмотрел при свете печи на толстые карманные часы и громко щелкнул крышкой. Пора выступать! Поверх меховых одеяний и лосиного плаща Загоскин надел походную сумку, пристегнул к поясу пистолет и компас. Толкнув плечом обледеневшую дверь, он вышел из жилья. Было уже так светло, что различался труп индейца, покачивавшийся, как маятник, между лиственничными стволами.

? Ваше благородие: На погибель идете, ? сказал Егорыч, указывая на тело индейца. ? Да еще пешком! Обождали бы до весны. Сердитесь не сердитесь, а в книге я записал, что вы насчет мороза упреждены были:

? Время не ждет, Егорыч. Да можно без благородия, к тому же я и чина лишен: Ну, индейцы готовы? ? И он крикнул что-то по-индейски, постучав в окно хижины, где жили промышленные.

? Вам виднее, Лаврентий Алексеич, ? сказал Егорыч. ? А Кузьма с Демьяном сейчас оболокутся и выйдут. Да вы более на Кузьму надейтесь ? он все же дольше среди русских жил. Доглядывайте за ними; беда с этими индианами-новокрещенами. Не ровен час ? копье в спину всадят: Когда ждать вас, что в Ново-Архангельск отписать?

? Напиши: бывший флота лейтенант Загоскин выполняет приказ Компании. Сего числа он вышел из редута но льду Квихпака к вершине реки: Егорыч, а ежели что со мной произойдет, пусть отпишут в Пензенскую губернию: Погляжу, не замело ли чертеж.

Легко ступая по звонкому, остекленевшему от ветра сугробу, Загоскин подошел к стене редута. Под самым палисадом ? чтобы не замело снегом ? на снежном откосе был изображен грубый чертеж. Бывшие аманаты, новокрещены Кузьма и Демьян, боясь колдовской силы карандаша, начертили на сугробе обломком кости Юкон, его рукава, границы залива Нортон. При этом индейцы объяснили, что палисад надо считать Великими Горами ? там истоки Квихпака, а скат сугроба ? спадом реки в море: Вот единственная карта похода!

Когда они все трое вышли из ворот редута и миновали заиндевевшие бастионные пушки, над тундрой занялась багровая заря.

Безветрие и холод. Сугробы покрыты свежим легким снежком, под ним плотный, как литое железо, пласт давнишнего снега. Шаги бесшумны. Новокрещены несут на спинах припасы ? мешки пельменей с олениной из Ново-Архангельска, мясо, чай, похожий на камень хлеб, леденцы, которые плотнее свинцовой пули:

Путники вошли в рябиновую рощу. На деревьях висели алые грозди, пощаженные птицами. Загоскин невольно протянул руку к запорошенной снегом ветке. Ветка вырвалась, осыпав его искристой пылью.

? Чет-нечет, ? загадал он и снова потянулся за яркой гроздью.

Пересчитав ягоды, он улыбнулся и сунул гроздь в сумку. Вспомнился пензенский сад, покрытый плесенью забор, кольцо калитки. Суждено ли ему возвратиться к рябинам отчизны?"

------
Мара - искуситель, отвлекающий людей от духовных практик путем придания привлекательности земной жизни или выдавая отрицательное за положительное.

Originally posted by Поселянин:

ты б ещё Пришвина сюда накопипастил

'Бюхард', если употребить это слово в мужском роде, был и правда очень изящен. Он сочетал в себе эдакую немецкую упорядоченность и английский лоск, французскую элегантность и скандинавскую сдержанность. Одновременно голубевская двустволка возбуждала мысль об испорченности и декадансе: Мне казалось, что за ее воронеными узорами теплится тайный порок, а округлые формы цевья и ложи сами по себе выглядели как-то обнаженно и неприлично.

Originally posted by mara2107:

Сергей Марков Юконский Ворон

Чет не пляшет в этом описании.
Чтобы абориген, дитя тех мест замерз -?
Да чтобы на берегу моря такие морозы -?
Да где устье Юкона и где Кенай -?
И сомнения меня на счет лиственницы в устье Юкона берут
Туфту гонит писака

Поселянин:
Ветер всхлипывал, словно дитя,
За углом потемневшего дома.
На широком дворе, шелестя,
По земле разлеталась солома...

Мы с тобой не играли в любовь,
Мы не знали такого искусства,
Просто мы у поленницы дров
Целовались от странного чувства.

Разве можно расстаться шутя,
Если так одиноко у дома,
Где лишь плачущий ветер-дитя
Да поленница дров и солома.

Если так потемнели холмы,
И скрипят, не смолкая, ворота,
И дыхание близкой зимы
Все слышней с ледяного болота...

Какое-то бесприютство и разруха.
Мрачные стихи.
Рубцов,говорите?
Солома по двору летает,ворота скрипят,дом - старый,осевший,бревенчатый.
В доме,небось,темно и холодно - печь с утра не протопили,а на дворе вместо вчерашнего тепла и солнца вон что несет,как бы еще снег не сорвался...
Каша холодная со вчера стоит в печи,хлеб и немного сала осталось.
А из окна - трава мертвая под ветром,бугры,пара облетавших деревьев за плетнем - осенний вечер.
На голой ветке
Ворон сидит одиноко.
Тоска.
Россия.

Ишь ты, зато за одну жизнь поймёшь всю тщетность бытия и сразу в Будды прыгнешь, ну или в святцы или как там оно называется.

У меня кстати пчолы таки поймались оказывается, так и прожили в ловушке по сей день. Чорт знает что с ними и делать, ловушка правда на 6 больших рамок. Может там их и зимовать нах? Утеплить тока да подкормить. Что скажешь?

dikiy

написано 1-9-2015 19:32

Чет не пляшет в этом описании.Чтобы абориген, дитя тех мест замерз -?Да чтобы на берегу моря такие морозы -?Да где устье Юкона и где Кенай -?И сомнения меня на счет лиственницы в устье Юкона берутТуфту гонит писака

ты решил обсудить по сути вырванное из контекста ? читай дальше .

------
Мара - искуситель, отвлекающий людей от духовных практик путем придания привлекательности земной жизни или выдавая отрицательное за положительное.

Поселянин:
У меня кстати пчолы таки поймались оказывается, так и прожили в ловушке по сей день. Чорт знает что с ними и делать, ловушка правда на 6 больших рамок. Может там их и зимовать нах? Утеплить тока да подкормить. Что скажешь?

Снять ловушку,подсадить семейку к другой в лежак за перегородку,сформировать ей гнездо к общей стенке,сократить до минимума рамок,поглядеть насчет клеща,если мало своего меда - дать от кого другого.
Если нет лежака с перегородкой - вырезаешь из фанеры 10 перегородку,ставишь на штапиках и герметизируешь щелки силиконом.
Тогда скорее всего перезимует.
Но матка там старая,наверное.
По лету замени.

И - вентиляция,вентиляция,вентиляция.
Летки закрой заградителем из перфорированного чего,сзади оставь продух в потолосинах,но чтоб не лазили друг кмдругу двое в одном лежаке - закрой сеткой ,просто положи плоский кусок и прижми или подушкой,или прифигачь наскоро степлером.
Сырость - главный враг!!!!

"И немедленно выпил" (с) Веничка Ерофеев

"Запускайте Берлагу" (с) Братья Стругацкие

А из Чуковского -слабо?

Вдруг из маминой из спальни.. .

фон Швеллер:

Снять ловушку,подсадить семейку к другой в лежак за перегородку,сформировать ей гнездо к общей стенке,сократить до минимума рамок,поглядеть насчет клеща,если мало своего меда - дать от кого другого.
Если нет лежака с перегородкой - вырезаешь из фанеры 10 перегородку,ставишь на штапиках и герметизируешь щелки силиконом.
Тогда скорее всего перезимует.
Но матка там старая,наверное.
По лету замени.

С сожалением вынужден константировать , что Поселянин завербован моссадом .

Текст шифровки с заданием будет немедленно передан "куда следует"

Поселяниннаписано 1-9-2015 13:10 Жду от кажного по две прекрасных цитаты

так , что мне защитано или ещё надыть ?

------
Мара - искуситель, отвлекающий людей от духовных практик путем придания привлекательности земной жизни или выдавая отрицательное за положительное.

С сожалением вынужден константировать , что Поселянин завербован моссадом .

да в этой стране деревья и репу сажают только шпийоны походу . настоящие патриоты земли русской в инетах флудят .

------
Мара - искуситель, отвлекающий людей от духовных практик путем придания привлекательности земной жизни или выдавая отрицательное за положительное.

mara2107:

да в этой стране деревья и репу сажают только шпийоны походу . настоящие патриоты земли русской в инетах флудят .

А чо делать Враг не спит и подло подкапывается под основы . надо разоблачать

Originally posted by фон Швеллер:

Снять ловушку,подсадить семейку к другой в лежак за перегородку,сформировать ей гнездо к общей стенке,сократить до минимума рамок,поглядеть насчет клеща,если мало своего меда - дать от кого другого.
Если нет лежака с перегородкой - вырезаешь из фанеры 10 перегородку,ставишь на штапиках и герметизируешь щелки силиконом.
Тогда скорее всего перезимует.
Но матка там старая,наверное.
По лету замени.

Не к кому подсаживать Может ящик в ящике сделать на зиму? Типа ловушку так и поставить в ящик из пятидесятки чтоб плотно один в другой и леток прорезать напротив того.

Originally posted by mara2107:

так , что мне защитано или ещё надыть ?

Лады, зачёт. Тока тему развить надо.

Originally posted by mara2107:

да в этой стране деревья и репу сажают только шпийоны походу . настоящие патриоты земли русской в инетах флудят .

Originally posted by mara2107:

в этой стране деревья и репу сажают только шпийоны походу

Одназначна! Истый патриот тока пилит и тасчит,а вражины и засланцы чёй та содют,пашуть,да крутят гайки.
У нас вон паль пустили,и санитарно выкосили с 10 га строевого леса,хучь и стволы тока подкоптились.Да нет шоп корчануть,убрать говно за собой да насадить чо, кинули хлам,а стволы забрали.Патриоты,билят.. .

Originally posted by georg1:

У нас вон паль пустили,и санитарно выкосили с 10 га строевого леса,хучь и стволы тока подкоптились.Да нет шоп корчануть,убрать говно за собой да насадить чо, кинули хлам,а стволы забрали.Патриоты,билят...

Конечно потреоты! Враги бы не 10 Га, а тыщщу вырубили бы. Или две тыщщи.
Жалко стало каких-то 10 Га леса для потреотов?
Э-эх!

Тока тему развить надо.

"
ГЛАВА ВТОРАЯ

Три человека все идут и идут по льду Квихпака. Им нужно дойти, совершив путь не в одну сотню верст, до ближайшего поста Российско-Американской компании, или до 'одиночки', как здесь его называли. Там, у очага, сидит длинноволосый и безбородый русский креол ? приказчик. Он ждет, когда к нему прибредет индеец со шкурами выдры или красной лисицы. Они вспрыснут сделку крепкой русской водкой и надолго расстанутся друг с другом. И опять он один, только сверкание снега вокруг, треск бревен хижины и тявканье красной лисицы, которая стелется по сугробу, как огонь оставленного костра.

Путники ночевали в сумрачной чаще, близ берега Квихпака. Индейцы нарубили свежих хвойных ветвей, покрыли их мохом и развели костер рядом с ложем. Загоскин вскоре заснул. Голубая пелена сна отделила его от снежного мира. Он видел поля, заросшие золотой пензенской рожью, видел дни, когда он был совсем молодым. Во сне аляскинский снег пахнул антоновкой, той, которую Загоскин ел в детстве.

Потом засверкали огни. Множество разноцветных огней. Что это? Светлая звезда над адмиралтейской иглой, звезды, отраженные в Неве у парапетов около Морского корпуса? Или это плывут над зеленой балтийской волной бортовые огни фрегата 'Урания', ? мичман Загоскин стоит на ночной вахте? И гром волны, и звон корабельного колокола, и зыблющийся огонь на верхушке мачты, и все это ? сквозь голубую пелену! Она стелется, плывет и звучит. И у края ее, блистая, возникает золотая полоса каспийского песка. Русский десант бежит по горячим холмам, персидские пехотинцы неумело отстреливаются. Багряные пятна мерцают на песке, но цветут они недолго: кровь испаряется на барханах, и пески вновь становятся золотыми. Потом вдруг чей-то неторопливый голос читает реляцию о 'Деле при Северо-Восточной Куринской банке', чья-то жилистая рука протягивает Загоскину золотую медаль, висящую на цветной ленте. И все это сон, все ? начало и конец прожитого: Потом ? Астрахань, сияние плодов на шумном рынке и отвесные лучи полуденного солнца. В море, прозрачном на сажень, идут косяки рыбы, серебряной и ярой. Тела рыб сверкают, как клинки. Светятся паруса брига 'Тавриз', обрызганные водяною пылью. А потом, потом: Матрос 2-й статьи Лаврентий Загоскин идет вверх ? на марс фрегата 'Кастор'. Как будто нескончаемая дорога в небо, как будто на конце гудящей мачты сияет колючая одинокая звезда и ее можно взять рукой. А на плечах разжалованного ? мокрая и грубая одежда солдата морей: Он моет палубу, и в потоках зеленой воды играет отражение лучей скупого балтийского солнца. И темная пена скатывается с камней Аландских островов. Голубой проблеск ? и над озаренным молнией морем вспыхивает огонь маяка Утте. Из светлого марева плывут черепичные кровли Ревеля. Когда-то Загоскин брезговал заходить в портовые кабаки. В Ревеле лилось золотое пиво. Пить!.. Он проснулся и протянул руку, чтобы по привычке взять горсть снега. Голубая завеса еще качалась перед глазами, но через мгновение исчезла. Кругом все бело, все непроницаемо, сплошная белая стена, Загоскин стряхнул с плеч снег. Стена! Белые частицы ложились плотным слоем. Он сделал знак рукой, и с земли поднялся большой снежный ком. Это ? один из индейцев. А где второй? Спрашивать бесполезно ? сквозь шум метели не слышно голоса: Загоскин понял ? нужно беспрестанно двигаться. Он протянул руку к индейцу, взял его за край плаща и потянул за собой. Они, обнявшись, ходили вдоль снежной стены, ходили безмолвно и не раз спотыкались о головни потухшего костра. Надо держаться ближе к кострищу, чтобы не заблудиться. Он считал шаги, считал, сколько раз коснулся ногой холодных головней. Прочь лазурную завесу!.. Да, бывший лейтенант Загоскин разжалован в матросы. Но Квихпак ? великая река Аляски, ? протянувшаяся, как он думает, на четыре тысячи верст, через лед, снега, кустарники и черные леса, принадлежит теперь ему. Что представляют собой горы, о которых говорят индейцы? И действительно ли там находятся истоки Квихпака? Загоскин будет идти вперед, пока кровь движется в его жилах!

Когда Загоскин собирался сюда, в Ново-Архангельске его пугали людоедами-кыльчанами, которые когда-то убили Самойлова, одного из первых русских на Аляске. Пусть! Лучше пернатая индейская стрела или резная дубина, чем жизнь штрафного матроса.

Приятель декабристов лейтенант Лутковский читал когда-то Загоскину стихи Пушкина, а потом они долго молчали, глядя на солнце, встающее над морем с правого борта фрегата. Он помнил запахи жизни ? дыхание золотой смолы на стволах сосен, жар пуншевой чаши, помнил даже, как горчит разбухшее лимонное зерно, кружащееся в кипучей влаге пунша. Загоскин выпустил край плаща индейца и сбил снег с мешка за плечами спутника, улыбнулся, почувствовав, с каким трудом разомкнулись его обледенелые ресницы. От улыбки вспыхнула боль в мышцах лица. Все хорошо! В этом именно мешке лежат записи ? о температуре почв острова Михаила, образцы вулканических пород, дневник, записи индейских сказок, словарь языка индейцев и: письмо женщины с золотистыми глазами. О, светлый дом в занесенной снегами пензенской усадьбе, мохнатые ели у окна, антоновское яблоко в тонких пальцах! К черту! Жизнь будет сверкающей, как золотая парча. Он пройдет Квихпак до Великих Гор и откроет все, что в его силах. В Ново-Архангельске он будет целый месяц спать каждую ночь, а днем разбирать дневники и писать.

А потом он поедет в Калифорнию, в залив Св. Франциска. Там Загоскин поднимется на заоблачные горы за русской крепостью и увидит восход солнца. Ниже облаков ? пояс дубовых рощ. Загоскин будет лежать на спине и смотреть в небо и на дубовые ветви, а резные листья закружатся над ним. Если его не уложит индейская стрела, не сгложет цинга, он увидит родину. С Загоскиным будет говорить старик Крузенштерн, он протянет руку штрафному матросу. В глазах Загоскина потемнело, и в черной тишине он увидел ? отчетливо и беспощадно, ? как чужая холодная рука, задевая его небритые щеки и шею, срывает с плеч лейтенанта эполеты. Это было, когда он стоял на шканцах 'Аракса', ? на глазах всего экипажа:

Голубое, золотое, черное: Вся жизнь! А она может оборваться. Он снова обхватил индейца и зашагал вдоль снежной стены. Загоскин не видел лица спутника, не мог говорить с ним. Он лишь пожимал руку индейца и ощущал ответное пожатие. Значит, они оба живы. В снежной тундре два горячих человеческих сердца! Так они ходили долго, и Загоскин не смог уловить того мгновения, когда белая стена исчезла. Багряные лучи солнца ворвались в тундру. Метель затихла. Сквозь замерзшие ресницы Загоскин увидел пухлые холмы снега. Они казались розовыми, они мерцали. Розовые излучения перемежались и убегали к берегу Квихпака. Там начинался синий лед, ? ветер сдул весь снег с замерзшего русла. Русский услышал чей-то голос и, обернувшись, увидел индейца. Тот стоял на коленях, обратив лицо к заре, и бормотал 'молитву господню' на языке аляскинцев. Слышны были лишь обрывки слов. Размашисто крестясь, индеец молился и Иёльху ? Ворону, богу своих племен. Молился и плакал, и нельзя было понять отчего ? от радости или с горя. Снег скрипел под коленями индейца.

? Русский тойон, ? торжественно и горестно сказал индеец. ? Демьян бросил нас еще вчера, перед метелью. Он потушил костер и взял мешок с круглой мороженой едой. Я ? Кузьма, но меня зовут еще Черной Стрелой. Стрела летит всегда прямо, и она не гнется. У меня ? не кривое сердце. Я ? из племени Ворона. Демьян ? тоже. Но в каждом племени есть разные люди. Я клянусь тебе, что найду Демьяна где угодно и отомщу. В знак этого ? для памяти ? я продерну в мочку красную нитку. Воины не делают так, как Демьян. Я ? Ворон! ? крикнул Кузьма.

Загоскин молча положил руку на плечо индейца и заглянул ему в глаза. Так вот каков он, этот новокрещен! Глаза индейца светились. Искры гнева прыгали в них.

? Слушай, русский, ? сказал Кузьма. ? Я никогда не бросил бы тебя в метель. Ты пойми ? ты русский, а я индеец. На! ? Он вытащил из-за пазухи ломоть сушеного мяса и разломил его пополам. ? Больше у нас нет ничего. Но мы дойдем до 'одиночки'.

И они стали спускаться к синему руслу Квихпака."

http://modernlib.ru/books/markov_sergey_nikolaevich/yukonskiy_voron/read_2/
------
Мара - искуситель, отвлекающий людей от духовных практик путем придания привлекательности земной жизни или выдавая отрицательное за положительное.

Леса давно пора вырубить под корень, площадки заасфальтировать, застроить и электрифицировать.

Кислород добывать электролизом из воды.

Побочный водород использовать в качестве топлива.

Originally posted by Shakhal:

Леса давно пора вырубить под корень, площадки заасфальтировать, застроить и электрифицировать.

А можъ луче скинимсо на пару-тройку боеголовок,да и йопним усё в труху?

georg1:

пару-тройку боеголовок,да и йопним усё в труху?

Ну.... тоже вариант.

Originally posted by georg1:

скинимсо на пару-тройку боеголовок,да и йопним усё в труху?

Это могут сделать и без нас.

Скидываться - нет необходимости.

Originally posted by Shakhal:

Это могут сделать и без нас.

Да никуа оне не могуть-чать доходит шта у гробе карманов нету,как жешь оне там без золотых то парашутоф-ни дворцов,ни плебса.Одни сковородки,да бесы с вилами.. .

mara2107:

ты решил обсудить по сути вырванное из контекста ? читай дальше .

а чего туфту то обсуждать?

фон Швеллер:
А из Чуковского -слабо?

И встал печальный Крокодил
И медленно заговорил:

- Узнайте, милые друзья,
Потрясена душа моя.
Я столько горя видел там,
Что даже ты, Гиппопотам,
И то завыл бы, как щенок,
Когда б его увидеть мог.
Там наши братья, как в аду -
В Зоологическом саду.
О, этот сад, ужасный сад!
Его забыть я был бы рад.
Там под бичами сторожей
Немало мучится зверей,
Они стенают, и ревут,
И цепи тяжкие грызут,
Но им не вырваться сюда
Из тесных клеток никогда.

Там слон - забава для детей,
Игрушка глупых малышей.
Там человечья мелюзга
Оленю теребит рога
И буйволу щекочет нос,
Как будто буйвол - это пёс.
Вы помните, меж нами жил
Один весёлый крокодил.. .
Он мой племянник. Я его
Любил, как сына своего.

Он был проказник, и плясун,
И озорник, и хохотун,
А ныне там передо мной,
Измученный, полуживой,
В лохани грязной он лежал
И, умирая, мне сказал:
"Не проклинаю палачей,
Ни их цепей, ни их бичей,
Но вам, предатели друзья,
Проклятье посылаю я.
Вы так могучи, так сильны,
Удавы, буйволы, слоны,
Мы каждый день и каждый час
Из наших тюрем звали вас
И ждали, верили, что вот
Освобождение придёт,
Что вы нахлынете сюда,
Чтобы разрушить навсегда
Людские, злые города,
Где ваши братья и сыны
В неволе жить обречены!" -
Сказал и умер.
Я стоял
И клятвы страшные давал
Злодеям-людям отомстить
И всех зверей освободить.
Вставай же, сонное зверьё!
Покинь же логово своё!
Вонзи в жестокого врага
Клыки, и когти, и рога!

Там есть один среди людей -
Сильнее всех богатырей!
Он страшно грозен, страшно лют,
Его Васильчиков зовут,
И я за голову его
Не пожалел бы ничего!

Какой ужас.
И Чуковский был либерал.

Какие отвратительные стихи.
Палачей не проклинай, друзей проклинай.
Фу, гадость какая.

Originally posted by Акопян Кузовщик:

Какие отвратительные стихи.
Палачей не проклинай, друзей проклинай.
Фу, гадость какая.

Вообще - стихи в твоей стилистике.

И вот ещё:

Милая девочка Лялечка!
С куклой гуляла она
И на Таврической улице
Вдруг увидала Слона.
Боже, какое страшилище!
Ляля бежит и кричит.
Глядь, перед ней из-под мостика
Высунул голову Кит.

Лялечка плачет и пятится,
Лялечка маму зовёт.. .
А в подворотне на лавочке
Страшный сидит Бегемот.

Змеи, шакалы и буйволы
Всюду шипят и рычат.
Бедная, бедная Лялечка!
Беги без оглядки назад!

Лялечка лезет на дерево,
Куклу прижала к груди.
Бедная, бедная Лялечка!
Что это там впереди?

Гадкое чучело-чудище
Скалит клыкастую пасть,
Тянется, тянется к Лялечке,
Лялечку хочет украсть.

Лялечка прыгнула с дерева,
Чудище прыгнуло к ней,
Сцапало бедную Лялечку
И убежало скорей.

А на Таврической улице
Мамочка Лялечку ждёт:
- Где моя милая Лялечка?
Что же она не идёт?

2.

Дикая Горилла
Лялю утащила
И по тротуару
Побежала вскачь.

Выше, выше, выше,
Вот она на крыше,
На седьмом этаже
Прыгает, как мяч.

На трубу вспорхнула,
Сажи зачерпнула,
Вымазала Лялю,
Села на карниз.

Села, задремала,
Лялю покачала
И с ужасным криком
Кинулася вниз.

Originally posted by Акопян Кузовщик:

И Чуковский был либерал.

Чуковский был очень умным и хитрым либералом =))

Где столько глупостей набрал только.

Раисыч:

Чуковский был очень умным и хитрым либералом =))

Видимо временами был страшно далёк от народа. Для Болливуда писал.

Вот в соседней теме про еду,
рецепт калмыцкого чая как от калмыков пишут.
Вот бы очевидцев спросить,
чтоб они у калмыков рецепт сравнили.

Я, как истинный коренной либерал,
с обострённым чувством справедливости,
всё, как по правилам положено,
под сомнение ставлю.