I wish that I was born thousand years ago
I wish that I'd sail the darkened seas
On a great big clipper ship
Goin' from this land here to that:
Oh, and I guess that I just don't know:
(The Velvet Underground. "Heroin")
Трип-репорт (путевой очерк или записки путешественника) - "литературный
жанр, в основе которого лежит описание путешествеником (очевидцем)
достоверных сведений о каких-либо, в первую очередь незнакомых читателю или
малоизвестных, странах, землях, народах в форме заметок, записок,
дневников, очерков, мемуаров".
Я не погрешу против истины, если назову трип-репорт древнейшим литературным
жанром. Первые попытки описать путешествия в иные миры относятся еще к
20-17 вв до нашей эры. До нас дошла древнеегипетская "Сказка потерпевшего
кораблекрушение" - описание bad trip'а с центральной идеей противостояния
"своего" мира "чужому". Сорок столетий назад, как и сегодня, главной
задачей путешественника, отправившегося в нелегкий trip, было сохранение
себя и своей целостности перед натиском чего-то неизведанного и
необъяснимого.
Широкое распространение этот занимательный жанр получил в эпоху античности
(наиболее яркие примеры - "Одиссея" и "Энеида"). Похоже, у странствующих
эллинов и римлян не существовало четких границ между мирами реальными и
фантастическими: можно запросто посетить царство Аида, а затем вернуться к
деятельной земной жизни. Кстати, дорога "туда", как правило, легка и не
требует практически никаких усилий, но с возвращением связано множество
трудностей. Так, заглянув на минутку, семь долгих лет томился Одиссей в
объятьях нимфы Калипсо (первый k-trip в истории человечества), пока
последняя не получила распоряжение громовержца отпустить жертву собственной
неосмотрительности ("Отпустит-не отпустит?" - вот извечный вопрос главного
героя). Но страдания, пережитые путешественником, не бывают напрасны и
всегда окупаются. Характерная особенность античного трип-репорта -
непременный хэппи энд: герой одаривается всеми возможными благами и живет
долго и счастливо.
Постепенно человечество начало приходить к осознанию того, что trip не
обязательно должен быть bad и представлять собой угрозу для жизни и
психики. Трип-репортеры эпохи Возрождения еще грешили описаниями мрачных и
безрадостных картин, суровый Дант еще бродил по кругам ада, но уже
появлялись жизнерадостные записки веселых путешественников, например,
арабские "Развлечение истомленного в странствии по областям", "Подарок
созерцающим о чудесах путешествий" и прочие радужные произведения.
Что касается первых российских трип-репортов, то они назывались
"хождениями" ("Хождение русския земли игумена", "Хождение за три моря"
Афанасия Никитина - очень подробно и эмоционально описанное путешествие
тверского купца в Индию, явившееся грандиознейшим экспириенсом в его
жизни). "Хождений" замечено совсем немного, жанр этот в России был вялым и
дохлым, и расцвел он только в 19 веке, мутировав в "путевой очерк".
Хотя термин "путешествие" (trip) все еще понимался как перемещение в
пространстве с помощью транспортного средства, в 19 веке европейские
писатели пытались заниматься уже не столько реальными странствиями, сколько
"путешествиями воображения", постепенно приближая понятие "трип-репорт" к
его современному значению. В России же в это время бушевали славянофилы,
надолго испохабившие сей славный жанр. Достаточно вспомнить радищевское
"Путешествие из Петербурга в Москву" или карамзинские "Письма русского
путешественника", проникнутые тошнотворным надрывом социального протеста.
Вместо "путешествий воображения" и попыток исследования внутренних миров
лучшие умы России еще долго предавались оплакиванию угнетенных масс,
используя для этого любые, даже самые неподходящие, жанры.
Но время шло, совершались революции, в том числе и в умах, и наступившая
эпоха декаданса и кокаина наконец-то порадовала читателя самым настоящим
наркотическим трип-репортом. Принадлежит он перу Николая Гумилева и
называется "Путешествие в страну эфира". Как могут судить умудренные
потомки, это классический трип-репорт с классическим трип-репортным
сюжетом: завязка ("Не правда ли, милый Грант, не правда ли? - как-то сразу
оживилась Инна. - "Вы принесете ко мне эфиру, и мы все вместе будем его
нюхать"), кульминация ("Закрыв глаза, испытывая невыразимое томленье, я
пролетел уже миллионы миль, но странно пролетел их внутрь себя" 
и,
наконец, развязка ("Мой флакон эфира был почти пуст. Мне чудилось, точно
меня откуда-то бросили в эту, уже знакомую, комнату с восточными тканями и
парчой").
(с)
